3.5

Особенно подчеркивается, как мешало нормальному взаимодействию расхождение в понимании происходящего. Например, обобщая, можно сказать, что в понимании автора для японцев Китай был близкой по духу страной, которую надо захватить, чтобы не допустить влияния запада, а для китайцев японцы из примера для подражания (модернизация общества, экономики и государственного строя с середины XIX до начала ХХ в., довольно самостоятельная политика) превратились в захватчиков хуже западных.
Описываются удивительные отношения притягивания-отталкивания, когда западная культура, западный образ жизни и привлекают многих китайцев (с начала ХХ века) и вызывают отторжение.
Есть главы, рассматривающие жизнь иностранцев в Китае (не только обогащение, но и благотворительность) и китайцев в других странах (например, банковская системе в том же Таиланде более чем на половину зависит от китайских по происхождению семей). Они немного выбиваются из композиции, построенной по хронологии событий.
Некоторые моменты автор излагает весьма туманно и несколько стыдливо. Опиумные войны, в первую очередь. Скороговоркой упомянет нежелание англичан соблюдать китайские законы (запрет на продажу опиума – а ведь сэры только решили, что это будет их основной статьей дохода от китайцев, а тут запрет) и их попытки выставить себя как защитников свободы торговли. А потом долгие размышления о том, как тяжело работать с китайцами, у которых нет сформировавшейся правовой системы, аналогичной западной, и как трудно ее формировать. Вот тут, кстати, интересный момент: автор утверждает, что современная политическая, юридическая, экономическая лексика была сформирована в китайском языке под влиянием японского (даже само слово «закон»), но так ли это или имеется в виду, что терминологические толкования у слов китайского языка возникли под влиянием и по аналогии слов японского языка?
Иногда заметны откровенные передергивания. Например, запомнился перл, что в 30 гг. СССР не захотел помочь Китаю, а США не могли помочь без помощи европейцев – видите, как интересно: одни предположительно просто не хотят, но могли бы, а другие и хотели бы, но никак не могут; но что ожидать от сотрудника института по изучению истории холодной войны? Или, например, заявление, что советские учебники, которые переводили китайцы для нужд своей школы, все были заведомо хуже западных (по некоторым дисциплинам вроде биологии на тот момент это могло быть и так, но уж никак не по всем) Впрочем, когда дело дошло до изложения причин и процесса разрыва советско-китайской дружбы, то мне показалось, автор даже слегка посочувствовал советской стороне.
Последняя глава посвящена прогнозам автора на будущее и, конечно, уже устарела.
Отдельно отмечу язык повествования и / или перевод. Очень неровно и очень неоднородно написано: так как книга предназначена для широкого круга читателей (неспециалистов, вероятно), то для оживления автор употребляет странноватые выражения вроде «старина Мао», «старина Дэн», «дружище Джимми» и т.п. Некоторые фразы построены так, что непонятно, что хотел сказать автор. Некоторые противоречат всему сказанному ранее (возможно, дело в пропуске частицы «не»). Некоторые выводы в конце абзаца вообще не связаны с предыдущим текстом (или у автора своя, особая логика, или текст претерпел неучтенные сокращения). При этом в целом (там, где переведено хорошо, хорошо отредактировано и автор не переусердствовал с «оживлением» текста для «профанов») читается легко.