3

Широко известный приключенческими романами Генри Райдер Хаггард говорил, что написал эту книгу на одном дыхании, имея в голове "единственную четкую мысль... изобразить бессмертную женщину, вдохновленную бессмертной любовью" и "самые смутные представления о развитии сюжета". Так оно и вышло в результате: с одной стороны сюжет, напоминающий карандашный набросок без нажима, с другой - пламенеющий образ Ее.
Главные герои романа "Она" пускаются в приключение, подогреваемое древними преданиями, передававшимся из поколение в поколение в семье одного из них. В кажущейся сказкой истории говорится о таинственной "белой колдунье", страна которой затерялась где-то в горах Африки... По пути они попадают в плен к племени каннибалов, умерщвляющих свои жертвы, нахлобучивая им на головы раскаленные горшки - экзотика! Каннибалы живут под властью Той-которой-должны-подчиняться (She-Who-Must-Be-Obeyed).

Кто такая Она? Или... что?
Она есть у каждого мужчины.
Она - собирательный женский образ, идеал, если угодно.
Она - женская сторона мужской личности, находящая отражение в отношении мужчины к женщине. У Хаггарда это отношение обретает свою собственную плоть и сознание и превращается в Аэшу.
Образ Аэши ярок и выразителен в противоположность блеклым мужским персонажам романа. Описанная с изрядной долей экзальтации Аэша сочетает в себе невероятное колдовское могущество (убивает одним лишь взглядом, к примеру) и чудесную-изумительную-восхитительную красоту, высочайшая точка которой сводится к "ни в сказке сказать, ни пером описать". Закономерно - как найти подходящее выражение для идеала, не окунув его в лужицу реальности так, чтоб позолота не слезла? Она - одновременно самое желанное и самое роковое, губительное для мужчины. Будучи бессмертной, Аэша уже несколько тысячелетий ждет возвращения своего возлюбленного Калликрата, павшего когда-то от ее руки. Естественно, один из героев сразу же принимается за "вернувшегося" Калликрата в силу удивительной внешней схожести. Под отзвуки гимна плотской любви, нещадно дубасящих теорию реинкарнации, приходит мысль: может быть, невыразительность мужских персонажей введена специально, чтобы показать, что за внешне прекрасной оболочкой "бессмертной любви" таится отвратительная сущность, обнажаемая в кульминации? Но это лишь домыслы.
Несомненно лишь то, что идеал в пределах реального перестает быть идеалом, разрушаясь до зияющего уродством Ничто.

И голос крикнул:
- Хотя все, кто ищет тебя, жалеет тебя, но смотри! Ты - девственна и будешь всегда девственной, пока не кончится все. Нет человека, рожденного от женщины, который откинул бы твое покрывало и остался жить и никогда не будет! Только смерть сорвет твою вуаль!

Истина простерла руки и заплакала, потому что те, которые стремились к ней, не могли найти ее и взглянуть ей в лицо!