4 Всегда есть выбор - погибнуть или испытать удачу - ведь есть шанс стать одним из выздоровевших.

Обе книги пролетели как один миг и вторую я осознанно оттягивала, потому что история хирургии по-настоящему завораживает. У меня был один единственный вопрос, когда я перевернула последнюю страницу, «в смысле книга закончилась?», да меня по-любому обманули и я себе скачала не полную версию, и продолжила бессмысленные судорожные тыканья в экран читалки в надежде на продолжение.

Зная на каком уровне сейчас медицина, в части хирургии, и оглядываясь назад, понимаешь насколько огромны были эти скачки в развитии, чтобы в наши дни не было такого количества смертей от инфекций даже при самой простой операции и болевого шока при отсутствии наркоза, с открытия которого и начинаются шаги человечества, приближая к будущим безболезненным операциям. Хотя вспоминая самую первую встречу с хирургом в грязном заляпанном фартуке на абсолютно антисанитарном столе, меня до сих пор бросает в дрожь. Каковы были шансы выжить у людей, подвергавшихся оперативному вмешательству из необходимости, да нулевые, если честно. А если все-таки прооперированный переживал сам процесс экзекуции, его ждал путь борьбы с инфекционным заражением, умаляющий и без того ничтожные шансы на выживание. Картинка так себе вырисовывается. Но как бы ужасно она не выглядела, она необходима, потому что все познаётся в сравнении, на контрасте прошлого и настоящего мы узнаём о самых важных открытиях для хирургии сегодня. Временной пласт истории чуть больше 150 лет, но кажется, что за такой короткий срок просто невозможно пройти такой путь, поэтому ощущение было что история длится не один век даже, а много больше.

Книги, заявленные как дилогия и по большей части являющиеся одним произведением, на самом деле максимально разные. Если первая часть посвящена больше общим вещам, таким как правила асептики и антисептики, где врачи первопроходцы терпели насмешки, потому что стали мыть руки, обрабатывать операционное поле и инструменты, то вторая книга углубляется в истории более детально, рассказывая о самих пациентах и жизнях врачей. А врачи были очень разные, кто-то верил в своё открытие и не сдавался до самой смерти, кто-то быстро опускал руки и переставал биться в стену, были и такие, кто не выносил муки совести за жизнь пациента и накладывал на себя руки. Чтобы твоё открытие признали и стали использовать хирурги, разбросанные по карте от Англии и Франции до самой России, не достаточно просто провести первую успешную операцию, необходимо было ещё доказать довольно консервативному сообществу врачей на всевозможных конференциях, что открытие имеет место и предоставить доказательство проведённых и запротоколированных энное количество операций, не только на подопытных животных, но и на людях. Каким бы удивительным открытие не казалось на первый взгляд, все новое воспринималось в штыки и многие имена врачей просто канули в безвестность и были не поняты в тот отрезок времени, к некоторым и нам спустя время возвращались, но их было немного. Да и сами врачи не всегда отличались кристальной честностью, действовавших из лучших побуждений помочь человечеству, были и такие, кто из своего непомерного честолюбия умышленно скрывали диагнозы и не признавались под давлением общественности в своих ошибках, которые, к слову, стоили чьей-то жизни, на начальной стадии болезни которым можно было помочь, но увы, у всего есть обратная сторона. Один врач переживает смерть пациента как самого близкого человека, а другой без зазрения совести присваивает чужое открытие себе и не видит в этом ничего плохого.

Каковы бы ни были мотивы даже у таких не особенно честных врачей, все они служили двигателем и толкачом к исследованиям и выведению хирургии на новый уровень. Первая операция на спинном мозге, изобретение барокамеры и возможность операций на легких, борьба с раковыми образованиями, первая операция на головном мозге и первое удачное кесарево сечение, всего этого не произошло бы, не будь согласных на все эти вмешательства пациентов, поэтому они играют в этих историях не последнюю роль. И возвращаясь к первой части книги, где больные люди до последнего оттягивали с посещением врача из-за страха боли, максимально запуская болезнь до того уровня, когда больному просто нельзя уже было помочь. То во второй части больные уже не столько боялись боли, наркоз уже был, не такой идеальный как хотелось бы, но все же, сколько страхом быть первым прооперированным по той или иной патологии, понимая что от смерти на операционном столе не застрахованы, но все равно соглашались, позволяя хирургам методом проб и ошибок двигаться к цели.

За стеклянными дверями стерильных операционных сегодня многие операции, казавшиеся сложными и невозможными несколько сотен лет назад, проводятся с легкостью и не угрожают жизни пациента, но путь к такому итогу был непрост и тернист, а сколько жизней людей было положено на алтарь науки, о которых мы даже не знаем, несмотря на печальный исход которые положили начало новому витку развития той или иной области. Повествование на столько увлекает, что иногда просто забываешь о времени и с замиранием сердца следишь за очередной операцией вместе с врачами, надеясь на положительной исход и победу над болезнью. Труд Юргена удивителен и уникален, таким понятным языком рассказать о таких сложных вещах, огромное уважение автору и благодарность за своё удовольствие от прочтения.