2

Кто-нибудь, настучите уже наконец по башке этому парню, который сочиняет аннотации. "Самый пронзительный роман", тьфу! У меня картинка с несчастным, что проткнут многочисленными томищами Мураками ("К югу от границы, на запад от солнца" как "самый пронзительный", прошёл насквозь), до сих пор перед глазами стоит. Понимаю: там вовсе не сказано "пронзающий роман", что давало бы мне право глумиться, но избавиться от видения, тем не менее, не могу. В каких они там секретных подземных лабораториях степень пронзительности романов измеряют? Должно быть, есть специальный отдел в Сколково.

Абстрагируясь от рекламной чуши и прогнав из воображения ужасные картины расправы, открываем книгу. Роман "К югу от границы, на запад от солнца" представляет собой рассказ от первого лица про довольно длительный промежуток жизни главного героя: от детства до такого условного "кризиса среднего возраста". Жизнь как жизнь: первая любовь, первые ошибки, первый секс, первая работа, жена, дети.. И, честно говоря, рассказ этот весьма тоскливый. Сначала это больше всего напоминает дневниковые записи, но потом приходит на ум немножечко другая, неожиданная ассоциация: сопливый блог. Уж очень похож общий тон рассказа, уж больно сильно весь этот бубнёж напоминает пространные сопливые размышления студента-платника, живущего в снимаемой для него родителями квартире и сочиняющего под mp3шки Земфиры в 128 kbps очередной пост о том, как форма облака за окном напомнила ему глаза той единственной, с которой он расстался уже лет 5 назад. Так одно дело - студентишка-нищеброд, а другое - здоровый взрослый состоявшийся мужик. Вот персонажи сидят с бокалами какого-нибудь Шардоне, разговаривают про "а, помнишь, какие были облака той весной..", слушая при этом действительно хорошую музыку ("посмотрите! посмотрите! какой у меня хороший музыкальный вкус! я и такого исполнителя знаю, и такого, и такого!") - вот все эти тягучие, как желе, сцены, из которых состоит книга, из-за них даже персонажей начинаешь не любить как-то особенно: вот скоты, они там сидят, джаз на виниле слушают, панимаишь, а я тут читаю какое-то го*пииииип*но!

Ведь вроде и понятно, что всем этим хотел сказать автор - действительно, это роман в первую очередь об упущенных возможностях - кому из нас не знакомы эти мучительные минуты размышлений о своём прошлом: "А что было бы, если..?" - минуты бесполезные, никчёмные, минуты, сложенные в часы и сутки напрасно потраченного времени, того, которое можно было бы потратить не на томные вздохи на подоконнике, а на воплощение возможностей новых? И главный герой романа бОльшую часть жизни в этих размышлениях и проводит, при том, что неудачником его не назовёшь - для стороннего наблюдателя его жизнь сложилась более, чем замечательно, а горевать не о чем. Бедняга же в свою мыслительную маструбацию погружён настолько сильно, что его начинает глючить: есть мнение, и не только моё, что события подвида "прошлое неожиданно постучалось в дверь" в романе - исключительно плод его воспалённого, если не сказать, простите, задроченного воображения - соответствующие намёки при чтении можно наблюдать не раз и не два. И лично мне кажется, что эта унылость и самая настоящая задроченность, настойчиво прущие из текста, не могут нормального, здорового гомо сапиенса не раздражать - симпатий к героям, всех, как один, безвольно плывущих по течению жизненной реки, словно отходы жизнедеятельности приятного аромата, которые, как известно, не тонут, не испытываешь никаких.

Хочется ещё долго порассуждать о материях околокнижных, к сути имеющих весьма опосредованное отношение, вроде вызывающего зевоту названия - классического "попробуй пойми, что означает эта хрень, но звучит зато как красиво!" или о том, как ты не можешь прекратить ржать на всю квартиру, пугая соседей, когда читаешь муракамовские сцены сношений (паника-паника, здесь табличка "+18"):

Настоящее чудо - скинуть всё с себя и лежать так, крепко прижавшись друг к другу. Я совершенно обезумел и уже изготовился войти в неё, однако Идзуми решительно отодвинулась:
- Извини, - сказала она и, взяв мой пенис в рот, задвигала языком.

..тут я даже не знаю, что веселее: "сорри, бро" или то, где и как, должно быть, лежала девушка, судя по её мгновенной реакции.

Но это всё ни к чему - по делу стоит добавить разве что одно: как известно, спектр эмоций, переживаемых разумным человеческим существом, очень обширен, и когда человек грустит, его грусть может быть грустью нежной, романтичной, "светлой", а может извернуться и смертельной унылой тоской. Так вот роман "К югу от границы, на запад от солнца" очень-очень сильно хочет быть первым, но на практике, к сожалению, оказывается чистым и незамутнённым вторым.

4/10