5 полный асон

Мы живем в мире, в котором ждешь катастрофу каждый день.

- Линор Горалик

Больно, больно, очень и очень больно. Сначала тяжело, потом тяжело и больно, сначала просто двигаться по тексту, потом понимать, о чём речь.

Да, это тяжело читать, потому что книга состоит из маленьких кусочков про совсем разных людей - и не всегда людей, только сначала этого не знаешь, просто что-то непонятное происходит, сложно разобраться, что к чему, и не забросить чтение, так и не разобравшись. Не говоря уже о том, что автор не оставляет читателю лазейки в виде какого-нибудь попаданца типа Курильщика из Дома, в котором… , или сэра Макса из книг Макса Фрая, у Горалик ты просто оказываешься в мире, в котором что-то случилось (асон, радужная болезнь...), и тебе приходится самому с этим справляться.

Через какое-то количество глав линии начинают пересекаться. Через какое-то количество глав оказывается, что часть героев - животные (а про каких-то и до самого конца мало понятно). И они говорят. Говорят, что им больно; говорят "ешьте других животных, а не меня", устраивают чёрный рынок, говорят простые вещи и говорят совсем страшные вещи совсем простыми словами. И это будет ужаснее сильнейших головных болей и ужаснее песчаных бурь, потому что от одних можно спастись лекарствами, а от других специальными костюмами; когда твоя крольчиха сообщает, что съела своего ребёнка, спастись нельзя, остаётся только думать и не находить ответа: "и что теперь с этим делать?".

Что делать с теми, кто любит есть мясо животных, с теми, кто избивал своих питомцев, с медицинскими исследованиями, с теми зверьками, которые видели что-то лишнее. Потому что теперь они всё могут рассказать. И потому что человечнее они после этого не стали. Хорошо, когда у твоего кота интеллект трёхлетки, плохо, когда он тебя может и на три буквы послать, если не хочет есть свой вискас.

Вот ещё что:

Автор романа “Все, способные дышать дыхание”, писатель Линор Горалик, говорит, что главным героем ее аудиокниги следует считать эмпатию.

Это о том, как испытывать эмпатию к твоему коту, который посылает тебя на три буквы. Потому что, может быть, ты сам в этом виноват. Потому что он не выбирал жить с тобой, и выбора у него мало.
Эмпатию к людям, потому что теперь им нужно что-то делать с этим, и делать очень много.
Эмпатию ко всему миру, потому что будто весь мир болит. Потому что никто этого не заслуживал.
Или про то, что раз твой кот теперь сам может высказать своё мнение, то пусть и решает свои проблемы, теперь эмпатия на него не распространяется.

"Все, способные дышать дыхание" - почти как "все, способные держать оружие", только здесь, в этом мире, дыхание стало единственным, что вас всех объединяет, и никакой эмпатии не хватает на всех, но как-то должно хватать, иначе жить в новом мире не получится совсем.

Почему-то так вышло, что в этом году и особенно в этой Долгой прогулке я читаю много про Израиль, и всегда написано с любовью, с неким трепетом. Здесь тоже не без этого, хоть Израиль во "Всех, способных дышать дыхание," переживает не лучшие времена, от этого как будто ещё страшнее, когда болит то, что ты так любишь. И Израиль ещё и потому, что будто каждый день ждёт какого-нибудь асона (в переводе с иврита - трагедия, катастрофа, несчастье), так что где ещё могут заговорить животные, если не там.

Известно, что у Горалик биполярное расстройство; кажется, что вся книга писалась во время депрессивного эпизода, отчасти поэтому и так больно. Отчасти потому, что эмпатия - это всегда больно, гораздо больнее, чем за одного себя.