Больше рецензий

27 сентября 2021 г. 20:10

2K

4.5 "... Путь в желтые пески..."

Для меня Елена Катишонок - самая настоящая литературная ведьма. В том смысле, что стиль и язык повествования писательницы вводят меня в какое-то гипнотическое состояние - я как завороженная не могу и не хочу оторваться от ее текстов, ее произведения я читаю словно в каком-то тумане. И при этом совсем неважно, о чем она пишет. Это тот случай, когда в исполнении данного автора я с открытым ртом читала бы с равным интересом и семейную сагу, и о популяции пингвинов, и о работе Большого адронного коллайдера. Редкое дело и тем не менее для меня в работах госпожи Катишонок важнее форма, нежели содержание. Это я поняла еще когда только познакомилась с ее творчеством, взявшись за книгу "Когда уходит человек", а "Жили-были старик со старухой" только подкрепила это мнение. Мне могут не нравится герои ее книг, мне могут быть не по душе кое-какие исторические, идеологические, нравственные или религиозные аспекты создаваемых ею сюжетов, но все это меркнет по сравнению с той магией слов, которая ждет меня на страницах ее книг. И вот за это мое состояние, за то, что я с горящими глазами любуюсь этим водопадом слов, за то, что меня приводят в восторг словесные конструкции, которые использует автор, за те словосочетания и сравнения, которые бы мне самой никогда не пришло в голову сочетать или сравнивать, я и люблю книги этого автора и готова прощать им некоторую сюжетную щербатость...

Я привыкла к семейным история, в которых авторы выстраивают свой сюжет так, словно разматывают клубок ниток - постепенно, виток за витком, не забегая вперед, не перескакивая и не торопя события. Елена Катишонок в этом плане ведет себя несколько иначе - если летопись рода Ивановых и является клубком, то очень уж запутанным, с множеством узлов и перекручиваний, с постоянной потребностью распутывать и приводить нитки в порядок, периодически выдергивая из клубка то одно, то другое пасмо, чтобы "освободить" дальнейший сюжет. Иногда автор уж очень круто сворачивала от основной истории, выводя на свет божий казалось бы совсем незначительных и не имеющих к этому сюжету героев, в чем сама неоднократно и признавалась, и тем не менее ей всегда удавалась пристроить эти сюжетные ответвления к месту и ко времени. Я все таки ратую за более линейное повествование, но в данном конкретном случае признаю, что подобные сюжетные побеги имеют право на существование - здесь вопрос лишь в мастерстве того, как их ввернуть в основную линию. Также очень бросалось в глаза то, что иногда писательница придавалась очень подробным и обширным описаниям, а иногда как будто бы скупилась на слова там, где можно было бы всласть развернуться. Ну или может я просто придираюсь в виду того, как сильно мне нравится стиль письма автора и я была бы не прочь того, чтоб от описаний кого угодно и чего угодно книга распухла бы двое...

Обычно, характеризуя семейные саги, на ум приходят прилагательные вроде "уютная", "теплая", "светлая" и так далее. Но ничего такого сказать о "Жили-были старик со старухой" нельзя. Редко такое бывает, но в книге для меня не было ни одного полноценно приятного персонажа. Кое-какое время я считала таковым Федора Федоровича, Максимыча и его правнучку, но вскоре поняла, что это не симпатия в чистом виде, а только жалось и сострадание от их места и роли в этой семье. Образ старухи был для меня слишком личным - это вылитая моя свекровь, поэтому здесь я слишком субъективна, чтобы делать его разбор. Скажу лишь, что просто в моей голове не укладывается то, как можно всю жизнь прожить ворча, будучи всем недовольной, постоянно шпыняя и браня все вокруг, не имея по отношению к себе любимой ни малейшей самокритики, не поддавая ни единый свой поступок и ни единое свое слово сомнению... Как можно ни в чем не повинное дитя обзывать "ублюдком", вымещая на ней весь тот гнев и все те претензии, которые ты накопила к ее матери? Как можно было поучать жизни Паву, которая рыдала из-за того, что муж вернулся с войны с "трофеем", и, оказавшись в аналогичной ситуации, не применить свою же науку для себя самой? Что ж ты свои собственные слова то не применишь "Мужик дома; целый; руки-ноги на месте. Спасибо скажи тем бабам, что ему на войне встретились! И не кобель он вовсе, а отец твоим детям!" Боже, как мерзко от этого лицемерия! Хотя разве у верующих бывает по-другому?! Молятся он одним постулатам, а живут совсем по другим! Какие мерзкие эти Симочка, Надя, Тоня, но они выкормыши этой семьи и от этого никуда не деться - все Ивановы в ответе за всех Ивановых...

Что самое удивительное, будучи плененной языком книги и негодуя всей душой от ее персонажей, я не смогла остаться в стороне ни от их бед, ни от их радостей. Как бы я не презирала всю книгу Старуху, но были моменты, когда я признавала ее правоту. И, говоря откровенно, последние главы я проревела белугой. Елена Катишонок так достоверно описала ее предсмертные дни и муки, мысли и душевное состояние, что я не смогла остаться равнодушной. И это говорит не о том, что на смертном одре Старухи я как-то поменяла свое мнение о ней - нет, это всего лишь свидетельство высочайшего литературного мастерства автора, которая смогла заставить меня сопереживать смерти персонажа, который всю книгу для меня был словно больным и гнилым зубом... От книги веет лично для меня какой-то безысходностью, угрюмостью, обреченностью что ли... Коломытностью, как сказали бы ее герои. После нее на душе так мутно и безнадежно. Но в то же время есть в ней что-то такое, что приковывает, заставляет читать маленькими порциями и ждать финала, зная наперед, чем все закончится, потому что жизнь в ней такая, как она есть - от начала и до конца и закончиться как-то иначе она не может...

Книга прочитана в рамках 10-го тура игры "Новогодний флешмоб 2021" и 106-го тура игры "Книгомарафон"