5 Рыцари, поклонявшиеся Шиве

Успенская Е.Н. Раджпуты: рыцари средневековой Индии. — СПб.: Евразия, 2000. — 384 с., ил. — Тираж 3000 экз.

Это не «исследование», как утверждается в аннотации, а просто очень хорошая научно-популярная книга, которая значительно расширит кругозор любого любознательного читателя, интересующегося индийской культурой. Речь идёт исключительно о североиндийской этно-кастовой общности раджпутов, но их роль в истории Индии очень велика: на протяжении нескольких веков они были щитом субконтинента, сдерживая экспансию исламского мира. В книге семь глав, и названия их, пожалуй, стоит воспроизвести.

Глава I. НАЧАЛО РАДЖПУТСКОЙ ИСТОРИИ. ПРИРОДА РАДЖПУТСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

Глава II. ОЧЕРК ИСТОРИИ ОТДЕЛЬНЫХ РАДЖПУТСКИХ "КУЛА" И КНЯЖЕСТВ

Глава III. ВОИНСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ

Глава IV. ОЧЕРК ТРАДИЦИОННОГО ВОЕННОГО ИСКУССТВА РАДЖПУТОВ

Глава IV. УСТРОЙСТВО ЖИЗНИ РАДЖПУТСКОЙ СЕМЬИ. ОБРЯДЫ ЖИЗНЕННОГО ЦИКЛА

Глава VI. РЕЛИГИОЗНЫЕ ВЕРОВАНИЯ И КУЛЬТОВАЯ ПРАКТИКА

Глава VII. ОЧЕРК РАДЖПУТСКОГО ИСКУССТВА

Познавательная ценность этих глав не одинакова. В частности, названием главы I не стоит обольщаться: о «природе раджпутской государственности» мы не узнаем ровным счётом ничего. Тема сведена к взаимоотношениям внутри доминирующей в обществе этно-кастовой общности. Вот единственное отступление с упоминанием о людях, труд которых эксплуатировали воины-раджпуты (им самим любая созидательная деятельность была запрещена):

А теперь давайте посмотрим, что за «простой народ» был у раджпутских правителей, и начнём это рассмотрение с той «деревеньки», ради обладания которой и воевал каждый рядовой раджпут всю свою жизнь.

В каждой индийской деревне традиционно жили представители разных каст. Они помогали друг другу в организации жизни на началах взаимной помощи и самообеспечения. Каждая каста выполняла тот или иной круг функций — профессиональных и ритуальных, что в целом обеспечивало этой маленькой общине жизнь. Индийская деревня, как показал М. К. Кудрявцев, представляет собою особый тип соседской общины — а именно, кастовую общину (следует ссылка на две публикации названного автора. – А.Г.). Каждая кастовая община состоит из местных подразделений разных каст (потому что индийские касты очень многочисленны, некоторые объединяют несколько миллионов человек и реально существуют в виде местных подразделений). Другая особенность индийской кастовой общины в том, что местные подразделения каст состоят из семей действительных родственников по мужской линии. Это значит, что если в деревне есть каста портных, то она будет представлена одной или несколькими родственными семьями из какой-нибудь подкасты портных, а эта подкаста через ряд ступеней входит в общеиндийскую касту портных (это уже теоретически; реально эти местные подразделения имеют дело с представителями своей касты на гораздо меньшей территории, и не со всей кастой, а с её структурными единицами). Точно так же обстоит дело и со всеми остальными кастами. В местностях, где живут раджпуты (в Раджастхане и других районах Западной и Северной Индии особенно), они обычно в этой общине доминируют во всех отношениях.
(с. 37)

И сразу после этого отступления про «деревеньку» Успенская возвращается к взаимоотношениям в среде раджпутов, игнорируя напрашивающиеся вопросы. Что означает «обладание» деревенькой? Её жители работают на раджпутов бесплатно, как рабы? Беспрекословно выполняют все их требования? Есть ли, помимо натуральных, денежные поборы? Существует ли землевладение? (можно ведь владеть не землёй, а только «деревенькой», произвольно распоряжаясь трудом населяющих её земледельцев и ремесленников). Есть ли в княжестве какая-то система административного управления, или же всё держится только на обычаях, да на страхе перед вооружёнными до зубов профессиональными воинами-раджпутами? Кто платит налоги правителю княжества — владелец деревеньки или работающие на него представители низших каст? Много ниже Успенская объявит, что «в неразрушенной общине прежних веков деньги в отношениях между локальными группами различных каст не играли роли» (с. 250); но покупали же люди хоть что-нибудь? К чему сводилась в этой социальной системе роль денег? Чеканились ли монеты, или вместо них использовались некие суррогаты? И, наконец, главный вопрос: а являлись ли вообще государствами раджпутские княжества? Или же это особая форма организации общества, альтернативная государственной? Материала для ответов на эти вопросы книга Успенской не даёт.

Ещё один важный недостаток книги — тенденция рассматривать общность раджпутов вне времени, как нечто статичное. К тому же, вопреки названию книги, львиная доля приводимых сведений относится не к Средневековью, а к XVI—XVIII векам, с экскурсами в XIX-й и даже в XX-й века. Вот выразительная цитата (из гл. IV, о военном искусстве):

В раджпутских крепостях была хорошо поставлена разведка. Они понимали толк в шпионах и их ремесле. Специалисты своего дела совершали ночные вылазки, устраивали диверсии и добывали «языков», вели наблюдения в телескопы и подзорные трубы…
(с. 190)

Ну какие, к чёрту, в Средневековье «телескопы и подзорные трубы»? Эти предметы раджпуты только у европейцев могли купить, и не ранее XVIII века.

Проскакивают в книге и более дивные анахронизмы.

Сын Каран Сингха махарана Джагат Сингх правил долго (1628—1652), и именно при нем Дж. Тод оказался в Удайпуре.
(с. 344)

Полковник Джеймс Тод (1772—1835) мог оказаться в XVII веке только с помощью машины времени. Ошибка тем более странная, что этот незаурядный человек прекрасно известен Успенской: его фундаментальный труд, «Анналы и древности Раджастхана», оценивается очень высоко (с. 13-16), а размещённый на с. 13 портрет сопровождается подписью с указанием дат жизни.

На удивление слаб очерк об оружии раджпутов (подраздел главы IV, с. 152—172). Иллюстраций с предметами вооружения много, они подписаны, но хронологически не атрибутированы; забавно, что чекан назван топором (с. 167). Судя по стилистике, всё представленное на иллюстрациях оружие относится к XVIII — XIX векам. Вообще в музеях мира предметы индийского вооружения, относящиеся к XVI — XVII векам, крайне редки, а более ранние (до вторжения в Индию Бабура) — кажется, вообще не известны (почему — отдельный вопрос). Мне кажется, Успенской следовало бы признать, что она описывает преимущественно позднее оружие; в оправдание можно было бы сослаться на крайнюю консервативность индийского комплекса вооружения (что хорошо прослеживается по изобразительным источникам, от книжных миниатюр XVI века до картин европейских художников XIX века).

Верещагин В.В. Всадник-воин в Джайпуре. 1881. Гос. Третьяковская галерея.

В мелких недостатках книги у меня нет желания ковыряться: она занимательна и многим будет полезна. Особенно поражает противоречие между высочайшим уровнем материальной культуры, достигнутым к моменту установления английского протектората над раджпутскими княжествами, и архаичной системой общественных отношений, принципиально не способной к развитию.

В «Заключении» Успенская пишет:

Многое осталось вне нашего внимания, но это означает только, что новые открытия ждут нас в других книгах. И если вы сегодня благодаря моей работе знаете об истории и культуре великой Индии больше, чем вчера, я могу считать свою задачу выполненной.