5 Я до сих пор в восторге!

Прочитала книгу больше 2 недель назад и забыла написать рецензию на ЛЛ, однако, я до сих пор нахожусь в состоянии какой-то эйфории. Почему? Потому что книга оправдала все ожидания, даже с лихвой. Прекрасное повествование, красивый язык автора и захватывающий сюжет. Я просто обожаю историю, эпоху Ивана Грозного в том числе, поэтому читать было вдвойне приятнее. А еще хочется отметить реализм произведения. Т.е. автор не пишет в конце о том, что всё закончилось радужно, все счастливы и бла-бла-бла. Этим и интересно логическое завершение книги.
Говоря о героях, мне очень полюбились: Князь Серебряный - своей простотой и честностью, Борис Годунов - разумностью и умением добиваться желаемого, при этом не запятнав себя, Максим Скуратов - показался мне юной версией Серебряного, не поддался соблазну власти, кровавой власти, как его отец.
А теперь некоторые мысли, которые запали в душу:

Что бы ни случилось, я с тобой неразлучен; кто тебе друг, тот друг и мне; кто тебе враг, тот и мне враг; буду любить твоею любовью, опаляться твоим гневом, мыслить твоею мыслию! Теперь мне и умирать веселее, и жить не горько; есть с кем жить, за кого умереть! - Максим Серебряному (очень мило, пробило на слезы)

Митька между тем засучил рукава, плюнув в обе руки и сжавши ими оглоблю, потряхивал ею, глядя на Хомяка. Застенчивость его исчезла. – Ну, ты! становись, што ли! – произнес он с решимостью. – Я те научу нявест красть! - Митька перед поединком с Хомяком (мне показалось забавно)

— Как же мне потешать тебя, государь? — спросил он, положив локти на стол, глядя прямо в очи Ивану Васильевичу. — Мудрен ты стал на потехи, ничем не удивишь тебя! Каких шуток не перешучено на Руси, с тех пор как ты государишь! Потешался ты, когда был еще отроком и конем давил народ на улицах; потешался ты, когда на охоте велел псарям князя Шуйского зарезать; потешался, когда выборные люди из Пскова пришли плакаться тебе на твоего наместника, а ты приказал им горячею смолою бороды палить!

Опричники хотели вскочить с своих мест и броситься на Морозова; царь удержал их знаком.

— Но, — продолжал Морозов, — то все было ребяческое веселье; оно скоро тебе надоело. Ты начал знаменитых людей в монахи постригать, а жен и дочерей их себе на потеху позорить. И это тебе прискучило. Стал ты выбирать тогда лучших слуг твоих и мукам предавать. Тут дело пошло повеселее, только ненадолго. Не все же ругаться над народом да над боярами. Давай и над церковью Христовою поглумимся! Вот и набрал ты всякой голи кабацкой, всякой скаредной сволочи, нарядил ее в рясы монашеские и сам монахом нарядился, и стали вы днем людей резать, а ночью акафисты петь. Сам ты, кровью обрызган, и пел, и звонил, и чуть ли обедню не служил. Эта потеха вышла изо всех веселейшая, такой, опричь тебя, никому и не выдумать!

Что же сказать тебе, государь? Как еще распотешить тебя? А разве вот что скажу: пока ты со своею опричниной в машкерах пляшешь, к заутрене звонишь да кровью упиваешься, наступит на тебя с заката Жигимонт, запрут с полуночи немцы да чудь, а с полудня и с восхода подымется хан. Нахлынет орда на Москву, и не будет воевод отстаивать святыни господней! Запылают храмы божий с мощами святителей, настанут опять Батыевы времена. И будешь ты, царь всея Руси, в ноги кланяться хану и, стоя на коленях, стремя его целовать! - Морозов озвучивает всю правду царю (тут и без комментария все понятно!)

Источник