5 Чем так жить, лучше никак

"Человек не больше способен разглядеть что-то в уме другого человека, чем разглядеть что-то внутри камня", - говорит следователям Черный Макрей, отец семнадцатилетнего Родрика Макрея, которого обвиняют в изуверском убийстве троих человек, и сам он эти обвинения не отрицает. Однако собственные мемуары юноши, этакая книга в книге, проливают свет на то, что побудило парня взять мотыгу и клюшку и пойти забить до смерти деревенского констебля, его дочь и маленького сынишку. Признаться, от того, как хитроумно и систематически этот самый констебль Лаклан Брод унижал и доводил Черного Макрея, я удивилась, что сам мужчина не взялся за вилы. Это Шотландия середины девятнадцатого века, забытая богом деревня на побережье, где владеет всем помещик, а фермеры-арендаторы на его земле бесправны и всецело зависимы от милости феодала. Несчастные забитые люди, которые в жизни только и видят, что клочок обрабатываемой земли да соседей - в деревне всего девять домохозяйств.

Показательный момент, когда Родди с отцом приходят к фактору (это управляющий поместьем) пожаловаться на самоуправство Лаклана Брода, они просят фактора показать им правила, о нарушении ими которых им вечно твердят - хотя самих правил никто в глаза не видел. На что фактор утверждает, что прочитать законы хотят только те проходимцы, что хотят найти в них лазейки и безнаказанно нарушать и выгоняет из кабинета. Действительно, зачем холопам знать законы - гораздо проще обвинить их в нарушении (незнание не освобождает от ответственности) и слупить штраф. И плевать, что водоросли на берегу собирал годами и сам Черный Макрей, и его отец, и дед, и прадед - сейчас констебль сказал, что нельзя без разрешения помещика это делать, поэтому будь добр всю эту кучу, которую вы с сыном полдня собирали, уродуясь на скалах, вернуть на место. Я с моим темпераментом, наверное, после такого удобрила бы свой огородик мозгами этого констебля, и плевать, что это последнее, что я сделала бы в своей жизни. Чем так жить, лучше никак.

Мне понравилось, как автор хитро сделал, сначала дав читателю прочесть исповедь самого Родрика, а потом показав отчет врача (напыщенный и тупой, все вот эти модные в девятнадцатом веке выкладки про связь формы черепа с интеллектом) и допрос свидетелей, которые добавили еще несколько важных штрихов к портрету. Сам Родди очень мало говорит про сексуальные мотивы (секс - это грязно и стыдно), зато несколько свидетелей говорят, что парень был озабоченный (блин, а чего вы хотите от семнадцатилетнего подростка? Там он весь сплошной играй мой гормон), подглядывал за девками в бане, а убитую девушку еще и зверски изнасиловал. Отношение к женщинам в романе, кстати, стандартное для дремучего патриархата - если залетела без мужа, откажут от дома, чуть более богатый класс прислуги из поместья относится к дочкам фермеров как к партнершам для потрахушек за мелкий прайс или доброе слово, пожаловаться кому-то на приставания нельзя, ибо стыдно да и на смех подымут, свидетелей-то не было, а тут слово девчонки против слова уважаемого человека. Судьба сестры Родди тоже печальна.

Вообще мои симпатии изначально были на стороне Родди, потому что у парня отношение к животным не свойственно деревенскому мальчишке. Он спасал птичек и детенышей мелких зверей и как мог их выхаживал, вытащил барана со сломанной ногой из болота и даровал ему быструю смерть, а не мучительное засасывание в топь, на охоте шуганул оленя и тем самым спас ему жизнь, прекрасно понимая, что после такой выходки о том, чтобы выбиться в егеря или на другую работу, более почетную, чем фермерство от урожая к урожаю, придется забыть. Если это признак моральной неблагонадежности или имбецильности - ну хз, по-моему, ходить брюхатить соседских девок, прикрываясь собственной властью, куда более аморально и подло.

При чтении я не раз вспоминала Вкус дыма Ханны Кент, и невольно сравнивала двух авторов и их способ подачи материала. У Макрея больше упор на факты, а у Кент на психологию, хотя Кент взяла за основу реальный случай, а Макрей все сочинил, но подал как true crime. У обоих получилось очень хорошо.