4.5 «Эй! Дайте плуту сто плетей, пусть знает милость королей!..»

Старая гвардия. О своей любви к Артуро Перес-Реверте я готова говорить снова и снова. Друг, который никогда не подводит, он всегда, кроме опыта и истории, добавит в книгу живых жарких эмоций. Его герои не решают загадок нашего мира, а всего лишь выясняют в чем они заключаются. Его сюжеты увлекают, завораживают и заставляют перенестись в то что задумывается декорациями, но становится вполне осязаемой эпохой, щерящей зубы совсем неоднозначными историями. Он всегда на шаг впереди, увлекает и заманивает. Он правдив до обнаженности. Он коварен до иезуитства. Он ваш противник и ваш друг.

И вот Фландрия позади...а в Кадисе поджидает наших героев письмо, в Севилье — друг, а на берегу Гвадалквивира — невероятное приключение.
Снова вас беспокоит жар в крови, снова жажда приключений в нетерпении гонит вперёд, от главы к главе.

А без сраму не обходится, ибо злосчастный наш и старый испанский лев, со всех сторон окруженный врагами, которые всегда не прочь обмакнуть мякиш в нашу подливку хоть и клонился к упадку, хоть и дряхлел день ото дня, еще сохранял клыки и когти и не отдал бы свою шкуру задешево, а заставил бы потрудиться всяческих стервятников в лице торгашей-англичан...

Чуть колыхнулась под нетвердым первым шагом земля Испании, повеселила душу, омыла солнцем и воздухом.
Четыре руки, привычные к шпаге, для того чтобы убить.
Испания — не мать, но мачеха — плохо платит тем, кто проливает за нее кровь, и Капитан убивает исключительно ради того, чтобы выжить и поесть досыта. И покорно исполняет правила странной игры — древнего ритуала, — соблюдать которые люди, обречены от начала времен. Все прочее — ненависть, страсти, знамена — не имеют к этому ни малейшего отношения.
Когда перестаешь верить в судьбу начинаешь медленно катиться в бездну и только цветущая юность рядом и почтение, которое ещё питают к тебе помогают держаться и не впасть в отчаяние. И, пожалуй, кувшин вина....иногда много вина.

Иньиго же, приобретший военный опыт и пушок на верхней губе, все так же скользит над пропастью по лезвию самой сладостной бритвы, какую только может сотворить женщина для мужчины. И мы знаем, быть ему до последнего вздоха Анхелике и возлюбленным, и врагом.
Жизнь и честь на кону - для Диего и его воспитанника обычное состояние. И хотя, переодически, Бальбоа то забегает вперёд, то возвращается в уже прожитое, новая история о том как король решает вопросы власти и финансов все так же интересна.
Честь сложно приобрести, трудно сохранить и опасно носить...потому и золотая цепь от четвертого Филиппа, тяжелее чугуна для Капитана.

"Тирури-та-та" все так же звучит где-то за спиной. Верные враги иногда совсем даже не хуже верных друзей, когда у них есть особое понятие чести. И жизнь на страницах пахнет сталью и кровью, а сердце бьётся гораздо ровнее когда рядом плечо друга. В этой книге так много наемных убийц, что начинаешь забывать о профессиональных издержках, наблюдая за последней попойкой с друзьями перед утренней гарротой на площади Святого Франциска.

И скажите, можно ли остаться в равнодушии от:

Посланный доном Франсиско негр-вольноотпущенник, как и было условленно, ожидал нас в таверне и, покуда мы в прохладе воздавали должное винцу, тунцу и куриному птенцу с отварной зеленой фасолью, приправленной оливковым маслом, ввел нас в курс дела.

Покряхтывали гребцы, налегая на весла, поскрипывали уключины, уплывал назад высокий черный борт: «Иисус Назорей» замер в неподвижной воде гавани рядом с другими галеонами, поблескивающими в ясном свете дня свежим суриком, посверкивающими надраенной медяшкой, вздымающими к небесам высокие мачты в переплетении снастей. И вот уже берег, и нетвердая с непривычки нога ловит ускользающую сушу, неуверенно ступает по земле, столь ошеломительно просторной после тесной палубы — иди, куда хочешь. Щекочет ноздри запах специй, тешат глаз выставленные на прилавках лимоны, апельсины, изюм, сливы, соленья, белый хлеб, ласкают слух зазывные крики торговцев, расхваливающих свой товар — генуэзскую бумагу, берберийский воск, вина из Санлукара, Хереса и Порто, сахар из Мотриля…

Остановите меня, ибо цитирование любит точечность и сдержанность. А ни того, ни другого быть не может при столкновении с этими испанцами - автором и героями.

И сплетаются воедино Капитан, Артуро и Сергей - шпага, перо и голос. И живёте вы уже не в веке XXI, под вашими ногами горит палуба или гремит мостовая, глотку вашу рвет крик:"Испания… Старая ты сука, тварь неблагодарная", и нет времени, есть лишь желание продлить историю бесконечно, в радости — скупо отмеренной и в горести — вот ее-то было с избытком...