Больше рецензий

kiss_vita

Эксперт

Эксперт Лайвлиба

4 июля 2021 г. 02:48

988

4 Спойлер Маячащий вдали образ свободы

"Любовница французского лейтенанта" ввела меня в заблуждение дважды. Впервые, когда мне начало казаться, что я читаю классический любовный роман. Это подозрение вынудило меня свериться: Фаулз? Фаулз. Коллекционер? Давно, но читала. 20 век? Да, но при этом викторианская Англия. Ну что ж, с легким налетом уныния я продолжила знакомство, которое текло очень медленно, степенно, обретая формы столь дорогого человеческому сердцу любовного треугольника.

Повторно я ошибалась, когда полагала, что главным героем данного произведения должна выступать женщина, пресловутая любовница какого-то непорядочного лейтенанта из Франции. Однако более размытого и неуловимого персонажа я давно не встречала. Возможно, после долгого чтения книг очевидных, где все подается читателю на тарелочке и где "а" означает не "б" или "в", а именно "а", мое интуитивное читательское чутье несколько притупилось, если не сказать атрофировалось. Мне стыдно это признавать, но я не поняла Сару, ее поступки остались для меня нелогичными, необъяснимыми, и я так и не могу дать ей какую-то характеристику. Кто она: жертва или преступник? Праведница или грешница? Суккуб в девичьем обличье, лелеющий коварные планы, или отринутая обществом храбрая душа, обретшая свободу через долгие мучения? Ее облик меняется и представляется мне пеленой, туманом, каким-то неуловимым призраком. Как только я привыкаю к одной ее роли, происходит смена декораций, всплывают новые обстоятельства, представляющие ее совершенно в другом свете. Я не понимаю, почему Чарльз изначально выделяет ее среди других представительниц слабого пола, что же в ней было такого свободолюбивого, равного ему, дерзкого. Взгляд? Полуулыбка? Снятый капор? Стремление выставить себя в роли попранной невинности, чтобы испытать всю жестокость лицемерного закостеневшего общества? Что она этим доказала? Честно, но мне очень часто казалось, что диагноз доктора Грогана не так уж далек от истины.

Поэтому львиная доля моего внимания была направлена на другого героя - Чарльза Смитсона. И сразу хочется отметить вариативность финала и, соответственно, судьбы этого персонажа. Автор предлагает читателю три варианта развития событий, хотя, как я понимаю, сам склоняется к последнему. И здесь я вынуждена и согласиться с писателем, и поспорить. С точки зрения преодоления себя через боль и страдания, взросления и становления свободной взрослой личности Чарльза, это самый правильный, самый необходимый, неумолимый исход. Поэтому здесь так прекрасно смотрятся последние строки романа:

Он обрел наконец частицу веры в себя, обнаружил в себе что-то истинно неповторимое, на чем можно строить; он уже начал - хотя сам бы он стал ожесточенно, даже со слезами на глазах, это отрицать - постепенно осознавать, что жизнь (как бы удивительно ни подходила Сара к роли сфинкса) все же не символ, не одна-единственная загадка и не одна-единственная попытка ее разгадать, что она не должна воплощаться в одном конкретном человеческом лице, что нельзя, один раз неудачно метнув кости, выбывать из игры; что жизнь нужно – из последних сил, с опустошенною душой и без надежды уцелеть в железном сердце города – претерпевать. И снова выходить – в слепой, соленый, темный океан.

Через метания и тернии он обрел себя, нашел смысл своей жизни в себе самом, а не в чем-то извне. Кажется, что Чарльз стал на шаг ближе к мудрости. Это ли не прекрасный, хоть и горький финал?

Но если мы говорим не о морали и о том, как было бы правильно поступить с героем, если мы вернемся с литературных небес на землю, мне представляется очевидным, что самый банальный, выставленный автором в смехотворном виде, финал и будет самый жизненным. Чарльз, как истинное дитя своего века, своего социального слоя, своего образования и воспитания, будучи даже всецело охвачен пылкими чувствами к погибшей для добродетельного социума незнакомке, не наберется храбрости и сил, чтобы переступить эту черту. Тем более, что в момент разветвления сюжета Чарльз еще довольно мягковат, аморфен, и мне не верится, что безумие чувств станет для него веской причиной бросить вызов обществу.

Представления о чести и добродетели, наоборот, должны толкнуть его в объятия Эрнестины, чтобы окружить ее любовью и заботой, потому что этого требует долг и данное слово, которые, несомненно, стоят для него намного выше страсти. Представляется естественным, что Чарльз принесет свою любовь к Саре в жертву во имя счастья невесты, и будет жить, снедаемый раскаянием и горечью, остаток своих дней. Те же муки и страдания, но насколько другой финал. Опутанный обетами и правилами как цепями Чарльз будет вечным пленником, который лишь однажды потянулся к звезде, но вовремя отдернул руку, боясь обжечься. Мир вокруг него устаревает, ветшает и рушится, а вместе с ним приходят в негодность и такие люди как Чарльз, становятся смешными и излишне педантичными, и представить, что тот смог перешагнуть устои, которые нам сейчас кажутся предрассудками, и кинуться в объятия нового мира в поисках манящей свободы, я, к сожалению, не могу.