2 жизнь насекомых со спойлерами

Прочитала я книгу В. Шефнера "Сестра печали". В рецензиях на лайвлибе вс е писали, что это книга про войну, написана очевидцем событий. Я решила читать, но год издания - девяносто-какой-то навёл на нехорошие подозрения
И они оправдались.
Повествование начинается с урока в неком учебном заведении. Я была уверена, что дело происходит в школе, в классе седьмом. Потому что поведение учащихся соответствующее. Но потом мальчик шлёпает девушку по заднице, и она плачет. И семиклассница, да ещё в то время, вполне могла заплакать от такого обращения, но автор описывает её вдруг "двадцатилетняя девица".
Читаю дальше, и понимаю, что всем героям за двадцать, главному - двадцать два. И сидят они в какой-то путяге, видимо. хотя люди в это время уже вузы почти заканчивают
На защиту шлёпнутой великовозрастной девочки (про умственную отсталость героев нигде не указано) встаёт "общественник", то есть, парень, который активист, ему больше всех надо, он отличник, ведет местную газету. Он говорит плакатными штампами, и изображен этаким карикатурным юным коммунякой.
И тут я поняла, чем воняют эти страницы - шестидесятничеством. В шестидесятые люди, пользующиеся всеми благами социалистического государства, сибаритствуют на всём готовом и высмеивают коммуняк, это новые мещане, и книги они писали соответствующие. Я проверила - да, книга написана в шестидесятые. Моё чутьё меня не подводит.
Главный герой, тем временем, демонстрирует свой инфантилизм и умстенное развитие на уровне пятиклассника. Его посылают в соседний кабинет в качестве наказания. В кабинете - винтовки. В том числе, оружие самого их преподавателя. У меня сразу вопрос - почему доступ к оружию не закрыт? Но ладно, допустим, расчет на полную сознательность учащихся. Но главный герой тут же показывает, что расчет не оправдался. Он берёт оружие преподавателя и целится по курткам учеников (у них и гардероб тут же). Целится как ребенок из игрушечного ружья, который не в силах устоять перед новой игрушкой. Представляет себя солдатом. Я читаю это и думаю, что вот ему двадцать два года.
И думаю о том, что вот была Зоя Космодемьянская, а вот были такие вот. И на войне хороших поубивали, а вот такие вот остались. И теперь мы имеем то, что имеем.
Инцидент с винтовкой - всего лишь один из штрихов, описывающих поведение идиота. Действие разворачивается в предвоенное время, но гнетущей атмосферы нет. Есть главный герой, его такие же инфантильные друзья и их жизнь, похожая на жизнь насекомых.
Атмосфера больше похожа на какой-то застой. Никакие идеалы, принятые в СССР тогдашнего времени, не воспринимаются героями всерьёз. Зато постоянно приплетается бог, обязательно с большой буквы. Стоит почитать писателей, которые создали свои произведения в сороковые. Чтобы ощутить разницу.
Наступает война - как-то сама по себе, не вызывает она ни ужаса, ни каких-либо эмоций. Герою всё равно, лишь бы кормили нормально. Когда он впервые оказывается на боевом посту, он бросает пост и идёт потрепаться с товарищем. Салагу прощают, хоть и военное время. Находит ли этот поступок отклик в душе героя? Конечно, нет. Он только отмечает, что его поругало начальство. Никаких терзаний, что он мог упустить наступление врага. Да, салага мог облажаться таким образом - от страха, от неопытности. Но герой - просто дебил. У него нет никаких чувств к врагу, он словно животное - что-то происходит вокруг него, и он плывет по течению. Попался бы немцам - так же слушался бы и их, как советских командиров. Ну, это герой, и, возможно, автор так рассуждает. На самом деле пошёл бы на мыло для фрицев, но шестидесятники в своём западничестве такой судьбы для себя не видят.
Хотя Шефнер - еврейская фамилия, стоило бы задуматься.
В бою наш герой пытается отсидеться. "Сюда пули не долетали, там скопилось много наших" - типичное оправдание, которое, как жопа, есть у каждого. Ведь здесь много "наших", а значит не один же герой отсиживался. Всех этих храбрых воинов выгоняет командир, истерично крича. Вообще, красные командиры здесь все истерики, вопят, выхватывают наганы по любой ерунде и под дулами бедный герой идет исполнять волю кровавой гэбни, в том числе расстрел животных в зверинце. Особенно замечательно это читать, зная, что в блокаду в Ленинграде животных в зоопарке сохранили, зерно сохранили для посадки, не съели. А тут целый зверинец взяли и так просто расстреляли? Верится с трудом.
Далее герой проспал бомбёжку. Вы слышали когда-нибудь взрыв? Наверняка нет, но слышали, должно быть, салют. Так вот взрыв - это громче. Намного громче. Можете спать в новогоднюю ночь, в салют? Умножьте громкость на три. Добавьте ужасный свист, визг с которым идёт авиационный налет, когда сбрасывают бомбы на людей. Герой проспал бомбёжку.
Герою нашему на войне главное - это довольствие и сигареты. Побеждаем мы, проигрываем - какая разница. Умирают люди - ну умер и умер, как говорится. Такие незначительные факты он не отмечает. Зато когда попадает в военно-воздушные силы, тут же сравнивает - ага, тут и довольствие 50 рублей, а не 20, как было, и сигареты более дорогих марок. Мещанское сознание как оно есть: была бы задница в тепле, да пожрать готово. Судьба страны не волнует, немцы не пугают - амёба живёт в любых условиях и ни о чём не задумывается.
Далее героя и несколько таких же посылают в хижину в лесу. Зачем посылают, что они там должны делать - неясно. Но вот что они там действительно делают - это ходят за дровами и играют в карты. И вот карты тоже как-то меня резанули. Я помню отношение к картам своих бабушек. Бабушка принципиально их в руки не брала - не умела, презирала азартные игры, была с детства, со школы научена, что карты - дрянь, и лучше взять книгу. Зато прабабушка, детство которой пришлось на двадцатые, была из богатой семьи, раскулаченной в тридцатые, и картишки очень любила. Для меня это показательно.
герой точно так же спокойно, "на довольствии", переживает и блокаду. Его инфантильная подружка, которая ведёт себя тоже, будто ей тринадцать лет, погибает. Но погибает она не столько по объективным причинам, сколько по желанию автора. Потому что если эти насекомые переживут войну и точно так же продолжат жрать и копошиться в земле, то ДРАМЫ не будет. И потому женщина героя запланированно умирает, чтобы дать ему погрустить, посетовать на войну, жениться на другой (он же не идиот всю жизнь верность одной хранить, это для дураков с высокими идеалами, он женится на старой знакомой, удобной, как старый кирзовый сапог однокласснице) и жить с ней, вспоминая свою "единственную любовь". Беру в кавычки, потому что простейшим такие душевные движения как любовь недоступны в принципе, им лишь бы кормили.
конец