4 Концентрация классического фэнтези в каждой строчке

Все, кто в юности, читал Профессора Толкина, помнят, что эльфы ушли на Запад, дабы никогда не возвращаться в смертные земли. Началась эпоха людей. Но что если одна из них осталась, из любви к лесу и к миру? Что если на самом деле есть те, кто хочет вернуться с абстрактного Запада и снова жить? Чего будет стоить такое возвращение? Возможно ли оно? И что осталось после них в смертных землях такого, чему лучше бы не просыпаться?
Вообще, это книга очень неспешная. Даже занудная местами. Раскручивающаяся одновременно неимоверно медленно и в то же время быстро, потому что жизнь главной героини, Арафель, неизмеримо длиннее человеческих жизней тех, кого она встречает и благославляет на своем пути. И вот уже сменилось три поколения гордых правителей затронутого древним волшебством края, а мы все еще не очень понимаем, что же ждет впереди героев, и ждет ли... Конечно, ожидание очень скрашивает бестиарий из кельтских легенд, да и эльфы, которых я столь вольно обозвала толкиновскими, поименованы "винья ши" (ну да, ну да, ваньяры) и "дина ши". Звенят арфы, стоят холодные серые замки на зеленых холмах, бегут гончие и выходит из речной глади кельпи, и все это пока древнее зло дремлет, дремлет вполглаза, нашептывая ядовитые речения своим избранником. А потом будет выбор. И жертва. И бой без надежды до того момента, когда зазвучит рог. Как вы уже догадались, здесь собраны все галочки в списке "Что обязательно должно быть в самом классическом образце жанра фэнтези". Но своя прелесть в этом, безусловно, есть.

Рецепт: Дивные эльфы Толкина и ирландская мифология в равных пропорциях, немного холодного железа, немного души, заключенный в камень, немного жадности дракона и утерянная надежда, которую разбудит рог на рассвете. Кто придет вместо всадников Рохана?

Противопоказания: если не любы всякие возвышенные остроухие, высокий слог и медленно закручивающееся действие классической фэнтези середины 20 века.

Любимая цитата:

«Келли» — называли люди ее сына — так, просто, ибо он все еще был мальчиком; но Барк, говоря о нем, величал его «юный король». Он и был королем, только чего — она не знала; а что представляла из себя ее дочь, она даже не могла догадаться. «Мев» называл ее Барк, просто «Мев», но говорил он это таким же тоном, как слово «король».