5 "Мне холода супружеского ложа В неверном забытьи не миновать..."

...Восточному потоку ты вручил
Красоты брачных уз, а мне осталось
Печалиться коварству темных сил
Той прежней жизни, коим чужда жалость.

Легчайшим дуновением ветра доносятся с Востока невыплаканные женские слезы, неизлитая тоска по так и ненаступившему счастью. Горькая, меланхолично-соленая проза - не для всех, слишком тяжелые зачастую эти страницы. Вроде бы и горя особого-то нет. Есть кров и крыша над головой, есть пища, не надо работать и надрываться, чтобы заработать на пропитание, есть слуги, есть муж. Правда, один на четырех женщин. Их так и зовут: Госпожа первая, госпожа вторая и далее по списку. Четвертой госпожой станет юная, 19-летняя Сун Лянь, которая, впрочем, сама выбрала свою судьбу. После смерти отца мачеха великодушно дала девушке выбор: идти работать или идти замуж, об учебе (а она была студенткой) придется забыть. Сун выберет второе и, как знать, чем это еще для нее обернется...

Не суждено мне счастье. Писем нет.
Моей печалью плачет лунный свет.
Цветы грустят, и ночи напролет
Со мною вместе дождик слезы льет.

Это не история жестокого обращения, семейного насилия и проч. Тем не менее ей придется несладко: совместное проживание на одной территории четырех озлобленных женщин чревато вечными склоками и распрями. Ей никак не удается найти подход и к мужу: 50-летний Чэнь, видимо, столь же быстро охладел к новоиспеченной супруге, раз по ночам уходит в покои предыдущих жен. Не получается у них и с ребенком. Нет чем занять свои руки, разум, мысли. Вот остается только разговаривать с луной, слушать голоса призраков, тенью слоняюсь по двору, саду, вслушиваясь в темноту, вглядываясь в незримое, мечтая о скорой смерти и говоря о ней с придыханием. Жизнь закончилась, словно бы и не начавшись...

Вот горы встали чередой в тиши
Любимого дождаться не судьба мне.
Письмо не пишется. Знать, скоро камнем
Застыну я с тоски, как Ванфуши.

Бесцельно пролетают годы, дни сливаются в нечто серое, отрады ждать неоткуда. Надеяться ли здесь на счастливый конец?

Ярка парча, на тканый шелк похожа
Узором шитая подушка...Но опять
Мне холода супружеского ложа
В неверном забытьи не миновать...

5/5, восточная сдержанность и закрытость предстанут в книге с новой стороны, преобразившись в загадочность - души и поступков, а чувственные фотографии придадут роману легкий флер игривости: в контексте книги, может, излишний, в контексте жизни - необходимый...