2 Треугольный цирк Стивена Карпмана. Стремиться объяснить всё и значит - не объяснить ничего

Что мы знаем о Стивене Карпмане? То, что его фамилия прочно стоит рядом с неким метафизическим треугольником, образуя прочную синтаксическую связку "Треугольник Карпмана". В последнее время эта геометрическая фигура, внутри которой, попеременно меняя свои позиции, вращаются Спасатель, Преследователь и Жертва, стал довольно-таки известен и, как мне кажется, опопсел. Где только его не встретишь и чего только им не объясняют! Чтобы разобраться, что к чему, я решил приобрести экземпляр книги создателя теории Драматического треугольника.

Сказано - сделано. В предвкушении я листаю книгу и вижу огромное количество схем со стрелками, кругами, направленными то в одну сторону, то в обе. Как круто! - думаю я, - это ж второй Эрик Берн с его структурой, анализом - всё по полочкам, все в системе.

Я ошибся.

Карпман оказался гением там, где он базируется на Берне и показал себя бездарным писателем в остальных случаях. Мне тяжело писать об этом, но, к сожалению, именно такое мнение у меня сложилось. Несмотря на то, что "Жизнь, свободная от игр" вбирает в себя весь научный путь создателя теории треугольников, она остается не то сырым, не то протухшим материалом.

Начну сначала. Итак, феномен треугольника, который сам Карпман называет "драматическим" - нива социальной психологии и плод транзактного анализа Эрика Берна. Гениальное изобретение, которое как нельзя лучше демонстрирует формулу игр.

Полезные выводы из этой книги:
1. Все три роли возникают одновременно по принципу сообщающихся сосудов.
2. Теория рэкетов - Карпман пересматривает сценарный анализ через драматический треугольник. Существует внутреличностный треугольник и внутренняя драма с теми же ролями.
3. Три уровня треугольников - что было сказано, чего не было сказано, что осталось неизвестным - равны уровням анализа игр в теории Э. Берна.
4. Из уровней треугольников возникают явные и скрытые транзакции. То есть я могу послать стимул от Спасателя Жертве, а подтекстом стимул направлен от Преследователя к Спасателю.
5. Чтобы выйти из Драматического треугольника нужно использовать сочувствие.
6. Напоминание о некоторых положениях теории Берна (ОК-позиции, приказания, запреты, разрешения), пересказанных сжато и по сути.

Теперь про основные претензии. Начну с того, что в книге нет структуры, нет системы, нет основной нити повествования. Текст - это скинутый в кучу теоретический, псевдо-диагностический и псевдо-коррекционный научный хлам. Абсолютно любая глава как будто не имеет ни начала, ни конца. Карпман обрывает повествование на полуслове, не заканчивает мысль. А потом, спустя несколько десятков страниц, забытый уже тезис вдруг проявляется вновь, так же внезапно, как исчез. Вместо стройной системной теории всего лишь попытка анализа, о синтезе и говорить не стоит - его нет. А потому закономерно по итогам главы хочется, набычившись, задать вопрос "И чё?".

Карпман много говорит об алгоритмах, но в книге их найти почти невозможно. Обычно под "алгоритмами" подразумеваются отдельно взятые случаи. Описанным в них диалогам хочется орать "Не верю!". Совершенно невнятно, когда этап алгоритма начинается, когда он заканчивается, какова его суть, содержание. Этого ничего здесь попросту нет.

Карпман приводит похожие примеры и дает им разную интерпретацию. Например, он пишет:

Один мужчина следующим образом объяснил свою миссию как Спасателя: "Моя обязанность состоит в том, чтобы преподать ей урок" (с. 136).

Ранее, на с. 28, он пишет:

Расплата для него [Преследователя] состоит в том, что он подкрепляет свое убеждение тем, что без вербального принуждения и насилия не обойтись. Обосновывая, например, насилие в семье, муж может верить в следующее: "Моя обязанность - преподать ей урок".

Так Спасатель или Преследователь? Или одновременно и тот, и другой? Или это чудовищная описка? На эти вопросы ответа нет. Возникает неразбериха, и автор этого запутанного клубка из тезисов и интерпретаций - сам Карпман.

Но самый большой треш - это попытка видеть треугольники во всем. Например, в классическом психоанализе - теории личности об Ид, Эго и Супер-эго. И плевать, что Эго, по Фрейду, - это посредник между Супер-эго и Ид, Карпман же разносит их по углам треугольного манежа. Это еще ладно - психическое все-таки: ошибка, гипотеза, заблуждение. Но Стивен Карпман идет дальше и находит драматический треугольник (здесь барабанная дробь) на уровне клеток и генов. Для обоснования своей теории он сочиняет новые термины - "семеолог" (транзакции на уровне семьи), "биолог" (транзакции на клеточном уровне), "археолог" (транзации на уровне ДНК).

Гены бывают доминантными и рецессивными. Доминантный ген, по определению, доминирует в генетическом отношении и налагает свои собственные ограничения. Его функция похожа на роль Преследователя. ... Рецессивный ген, с другой стороны, продолжает присутствовать в генетическом багаже человека, но не активируется (Жертва). Для того чтобы активировать себя и доминировать над ситуацией, такому рецессивному гену необходим другой такой же ген. Этот второй, точно такой же ген, играет роль Спасателя.

Здесь наука заканчивается и начинается откровенная глупость. Попытка объяснить всё и вся треугольниками приводит к тому, что границы познания сужаются под воздействием фантазий и лже-интерпретаций. Наука должна быть ясной - Карпман нагоняет туман. Так взгляд становится зашоренным и видение заканчивается на собственном носе.

В общем, вывод следующий. Треугольник Карпмана существует только на уровне транзакций - социальных, личностных, сценарных - то есть там, где они существуют в границах теории Эрика Берна. В этом случае Карпман дополняет транзактный анализ и делает его фактурнее и глубже. Вне Берна драматический треугольник приобретает черты фикции, претендующей на теорию всего.

Я расчитывал, что вторая часть, посвященная выходу из треугольника, освобождению от игр, будет куда более практична. И снова я ошибся. Нет. Ничего не изменилось. Все предыдущие писательские грехи сохранились. Более того, появились откровенные "ляпы".

И здесь у меня возникает претензия уже к переводчику. Кармпан любит всякого рода сокращения и называет "техники" и методики первыми буквами действий, которые нужно предпринять, а ля SMART. К примеру, он описывает модель CASE (condescending, abrupt, secretive, evasive), а переводчик переводит СРСУ (снисходительный, резкий, скрывающий уклончивый). Это правило, а не исключение. Даже если опустить эстетику перевода, то на с. 270 читаем:

Я хотел сохранить ту же самую аббревиатуру в названии петли (ранее Карпман называет ее моделью - еще один камень в методологический огород) для того, чтобы подчеркнуть этот эффект точной симметрии между четырьмя негативными и четырьмя позитивными установками. Таким образом СРСУ (CASE) превращается в ЗДСВ+ (CASE+ - Caring, Approachable, Sharing, Engaged).

У Карпмана аббревиатура не меняется, но меняется содержание внутри неё, и в этом и есть терапевтическое воздействие, в этом весь смысл перехода в новое состояние, в новую роль зрелой личности, способной выйти из треугольника. Но перевод эту мысль хоронит.

Но хуже то, что по прочтению так и не возникает понимания, как выйти из треугольника, потому что Карпман опять начинает путать читателя:

Первое, что нужно делать - конфронтировать молчание: "Больше, чем здесь, разговоров я слышал только в музее восковых фигур".

Ну так вот он - тот самый крючок Преследователя, с которого и начинается драма по Карпману. Ответная реакция на стимул запустит игру, и у одного из участников нет никаких шансов выиграть. Выход из треугольника уж очень похож на вход! Или вот - Петля победителя в сексе "БЖЗ" (SDD):

"Страх" превращается в "Безопасность"
"Отвращение" превращается в "Желание"
"Отказ" превращается в "Зависимость"

Но как это превращается, благодаря чему и что для этого надо сделать, так и не оговаривается.

Во второй части книги от транзактного анализа ровным счётом ничего не остается - Карпман уходит в когнитивную методологию и с помощью её пытается решить проблемы психодинамического характера. Это как отверткой откручивать гайку - весело и бессмысленно. Вероятно, следствие веры в то, что треугольник - основа бытия, он всюду, а, значит, что бы мы не делали, мы применяем панацею. Но драматический треугольник - это научная теория, а значит она должна иметь границы.

Берн был учителем Карпмана и даже описывал его треугольник в одной из своих книг. Транзактный анализ и сценарный анализ Берна стали прочной методологией теории треугольников. Пока теория Карпмана опирается на неё, теория является теорией. В этом разительное отличие Карпмана (с его бессистемностью и попытками каузальности) от Берна (с его структурой и диалектикой).

Я не зря начал свой отзыв на книгу с цитаты Льва Выготского - "Стремиться объяснить все и значит не объяснить ничего. Именно этим и занимается Карпман на страницах своего труда. Плохо написанный невнятный текст становится еще более невнятным, благодаря усилиям переводчика. Редактор? Если он был, то его работа неудовлетворительна.