5 Это было сильно

Один мой хороший знакомый, прочитавший роман «Сочувствующий» раньше меня (а точнее, прослушавший его в аудиоформате), сказал, что ему «не хватило сюжета» (что, очевидно, было вежливым эквивалентом «не понравилось»). Поэтому стоит предупредить: если вы ищете динамичный сюжет или что-то захватывающее в духе шпионских триллеров, то эта книга не для вас. Также смело проходите мимо, если в вашем представлении Вьетнам — это «плевок на карте» где-то в Юго-Восточной Азии, а о войне в регионе вы помните по фильмам про Рэмбо или впервые узнали из южнокорейских дорам (да, корейцы там тоже отметились, как и французы, американцы, японцы, советские граждане и многие-многие другие). Как сказал один очень уважаемый мной книжный блогер, «не моя история, не моя беда». В моём же случае — самая что ни на есть моя: и история, и форма подачи.

Первое, на что обращаешь внимание, — это удивительно живой, образный и саркастичный язык, которым книга написана (неслучайно даже комендант лагеря для военнопленных, прочитав «исповедь-признание» главного героя, ставит тому в вину слишком изысканный, слишком «западный» стиль, а настоящие коммунисты, мол, должны писать просто и без затей, в духе «Как закалялась сталь»). Эта образность не имеет ничего общего с витиеватостью. Напротив, каждое слово выверено и, как снайперская пуля, бьёт точно в цель, рождая незабываемо яркие образы в сознании читателя. Вот, например: оторванная нога лейтенанта, подорвавшегося на мине, «нашлась сразу, сервированная на листьях папоротника»; или: собеседник направил в лицо главному герою «фонарик своей улыбки» — и т.д. (отдельное спасибо — переводчику В.Бабкову). Уже одно это выгодно отличает «Сочувствующего» от обласканной премиями литературы, написанной до безобразия простым, если не сказать примитивным, языком.

С другой стороны, именно эта насыщенная проза и тонкий юмор рассказчика помогают принять и «переварить» огромный пласт информации, метких наблюдений и философских рассуждений — иными словами, горькую правду жизни, открывающуюся читателю. Готовьтесь к тому, что чтение романа отнимет у вас много времени и сил (с учётом не только смысловой плотности текста, но и мелкого шрифта — 400 страниц читаются как все 800, если не больше).

Если говорить о событийной стороне, то того самого «сюжета» здесь хватает с лихвой, причём повествование проходит через несколько кульминаций (такая «ломаная» структура вместо традиционной трёхактной в последнее время часто встречается в произведениях американских романистов, взять хотя бы «Всё, чего я не сказала» Селесты Инг): вот во время эвакуации герои под пулями — то ли врагов, то ли бывших союзников — пытаются выбраться из подбитого самолёта; вот они же участвуют в «ликвидации», а по сути — самом настоящем убийстве пары персонажей; вот они, наконец, пробираются с военным отрядом из Тайланда во Вьетнам через Лаос; а главы про съёмки военного фильма на Филиппинах вполне могли бы лечь в основу самостоятельного произведения.

Но всё это не просто воспоминания о событиях в жизни главного героя, рассказанные с обескураживающей честностью, это история о стране и эпохе, о противостоянии и единении Востока и Запада. Естественно, автор не обошёл стороной ужасы и самые тёмные стороны происходящего как по одну, так и по другую сторону океана. «Просто чтобы ты знал. Я их этому не учил...» — как много сказано одной фразой американского инструктора, вместе с главным героем наблюдавшего за групповым изнасилованием пленной шпионки коммунистов (всю эту сцену можно воспринимать как метафору происходящего с Вьетнамом: раньше этим занимались иностранцы, а пришло время — и теперь сами вьетнамцы терзают свою несчастную страну). К чести автора стоит заметить, что в книге, как и в жизни, нет «плохих» и «хороших», главный герой — а вместе с ним и читатель — учится принимать разные точки зрения и в той или иной степени сочувствовать каждой стороне (не зря роман называется «Сочувствующий»).

Не мог автор не коснуться и такого вопроса, как положение «цветных» граждан США (в этой части роман во многом автобиографичен: Вьет Тхань Нгуен, как и рассказчик, работает в Университете Южной Калифорнии). Знакомая главного героя — родившаяся в Америке дочь японских иммигрантов — с горечью замечает, что ему, беженцу из Вьетнама, хотя бы есть куда вернуться, в то время как её родина — США, но ей постоянно напоминают об азиатском происхождении, будто это как-то отличает её от остальных американцев.

Затрагивает автор и т.н. «проблему представления»: то, как та или иная нация представлена в массовой литературе, кино и т.п., во многом определяет отношение к ней в мире. По-моему, очень актуально для таких стран, как Вьетнам (вспомните об упомянутых ранее фильмах про Рэмбо). В современном Вьетнаме, к слову, снимают потрясающей красоты историческое кино (если не владеете вьетнамским, то английские субтитры вам в помощь), записывают очень качественную, очень мелодичную музыку (тональный вьетнамский язык будто создан для пения, тут даже никакой перевод не нужен), но много ли вы читали книг о Вьетнаме, написанных самими вьетнамцами? «Сочувствующий» — чуть ли не единственная книга, добравшаяся до русскоязычных читателей (причём с оговоркой, что автор всё-таки американец, пусть и вьетнамских кровей; кстати, заметьте, что фамилия Việt — то самое слово, которое обозначает титульную нацию вьетов и входит в название страны).

В общем, роман по большей части читала с наслаждением (в конце, правда, было ощущение, что пытают уже не столько рассказчика, сколько меня как читателя), после финала сразу захотелось вернуться в начало. Литературные премии, на мой взгляд, получены заслуженно, и тем не менее «Сочувствующий» точно не та книга, которую можно смело рекомендовать к прочтению. Готовы ли вы пройти через это тяжёлое испытание и насколько вы открыты для разных точек зрения, решайте сами.

Кстати, всегда приятно помимо прочего вынести из книги какие-то практические знания. Любопытная деталь: теперь мне известен самый простой, быстрый, а главное, безотказный способ проверить, действительно ли человек умер или только притворяется мёртвым. Очень надеюсь, что применять данный «лайфхак» на практике мне не придётся НИКОГДА.