4 Как хрупкие девушки становятся на путь революции

Я уже упоминал в рецензии на книгу Прасковья Ивановская - В боевой организации о том, что Мария Школьник, судя по ее тексту, обладала талантом отличного рассказчика и ее небольшое воспоминание читается буквально взахлеб. Я могу ошибаться, но, на мой взгляд, это одно из тех произведений, написанных от первого лица, которое может дать ответ на вечный вопрос: - Как такие хрупкие девушки встают на путь революции?

Мария Школьник начинает свой рассказ от истоков, с описания своего детства, о том, как она «заразилась» идеей построения нового мира без богатых и бедных. Уже в 16 лет она становится социалистическим агитатором, призывая работниц-чулочниц к забастовке, дабы улучшить их материальное положение. А дальше, как по накатанной, первый арест, предварительное заключение, каторга, побег в Европу. Прямое участие Марии Школьник в ликвидации (был ранен) Черниговского губернатора Хвостова, снова арест и еще один побег.
Любопытные читатели всегда могут ознакомиться с текстом воспоминаний, благо к нему есть свободный доступ в сети интернет. Я же хочу заострить ваше внимание на своей любимой теме – быт и уровень жизни простых людей в царской России.
Вот, например, что рассказывает Мария Школьник, родившаяся в небольшой белорусской деревушке Боровой-Млыч, о голоде, который был распространенным явлением в царской России:

"Когда урожай был хорош, восемь десятин приносили зерна и картофеля столько, что хватало на весь год. Но вследствие примитивных способов обработки, которыми пользовался мой отец, или недостаточного удобрения, или засух, которые нередки в нашей стороне, хорошие урожаи были скорее исключением, чем правилом. Я помню молитву, которой меня выучили, когда мне было четыре года: «Боже, пошли нам дождя, ради маленьких деток». Каждое утро перед нашим скудным завтраком мы складывали ручонки и повторяли эту молитву. Но бог оказывался жестоким: засуха сжигала наши поля, и всю округу постигал голод".

Наверное, вы удивитесь, но, когда меня спрашивают о главном достижении Советского народа, я называю не полет Гагарина, не индустриализацию и даже не победу в Великой отечественной войне. Я считаю, что главным достижением Советской системы было создание для каждого ребенка (вне зависимости от пола, происхождения и должности родителей) полноценного и самого счастливого в мире детства.
Детства, когда ребенок был всегда накормлен, обут и одет. Детство, когда ребенок отдыхал в пионерлагерях, был занят творчеством в кружках по интересам. Хочешь – будь моделистом-конструктором, хочешь – будь музыкантом или художником, а главное, это все было бесплатно или стоило сущие копейки, а значит, любой ребенок из рабочей семьи имел доступ к этим социальным благам, которые сейчас стоят приличных денег.
Детство, которое было безоблачным и защищало ребенка от всякой порнографической грязи. Детство без сгорающих детей в палатках, детство без утонувших детей на реке, детство без расстрелянных детей в школах.
У Марии Школьник, жившей в царской России, детство было совершенно другим. Можно сказать, его и вовсе не было.
"В нашей среде ребенок в восемь лет считался уже работоспособным, и его посылали на работу в город. Он обучался у портного или сапожника или даже поступал на завод. Немногие имели возможность посылать своих детей в школу. Приходская школа, которая должна была просвещать обитателей, могла похвалиться не больше, чем десятком учеников. Их обучал деревенский священник, который был очень мало сведущ в делах воспитания. Кроме того, он был занят другими, более важными, обязанностями и не мог уделять много времени обучению молодежи. Таким образом, пройдя четырехгодичный курс, ученики не умели ни читать, ни писать. Но этот недостаток вполне вознаграждался уменьем петь псалмы, которые они знали наизусть. Наши мальчики ходили в еврейскую школу, начиная с шестилетнего возраста. Мой брат Вульф «окончил» свое образование, когда ему было десять лет. Девочки не учились совсем".
Каждый, кому не лень, нам рассказывает, как же хорошо жил рабочий при царе-батюшке. И всегда в пример приводят рассказ Хрущева о том, как он, будучи рабочим-слесарем, получал большую зарплату и имел неземные блага в виде велосипеда. Да, может, так оно и было с Хрущевым. На заводе, где я работаю, среди ста человек есть один, который получает в 6 раз больше нас. Но, он один!
А вот, что говорит о работе и зарплатах Мария Школьник:
"На конфетной фабрике «Братьев Крахмальниковых», где работала моя приятельница, было несколько отделений. Несколько сотен девушек были заняты там заворачиванием конфет в заранее нарезанные бумажки…
Рабочий день на фабрике продолжался от семи часов утра до семи вечера, с промежутком в один час для завтрака. Девушкам платили гроши. Были девушки, которые в течение дня успевали завернуть целую кучу конфет: они зарабатывали 30 копеек. Это считалось очень большим заработком, и немногие могли работать так быстро и зарабатывать так много. Около семи часов все несли свою работу на верхний этаж для взвешивания. К моему великому удивлению, я завернула только полпуда".
Для тех, кто не расслышал – девушка, работая на конфетной фабрике, получала за 11 часов работы 30 копеек! И это если ты выполнишь норму! Тридцать копеек за 11 часов работы!
А вот как на каторге в царской России относились к заключенным:

"Напротив тюремной стены стоял барак, где жили уголовные вольно - командки, отбывшие тюремный срок. Одна половина этого барака была занята солдатами, которые, следуя примеру своего начальства, совершали всяческие насилия над беззащитными женщинами. В течение последнего года моего пребывания там две женщины умерли почти одновременно вследствие такого обращения с ними. Бывали случаи, когда женщин убивали, если они сопротивлялись. Одна татарка, имевшая двухлетнего ребенка, была задушена в первую же ночь по ее выходе из тюрьмы…"

Нынче в моде книги о жизни Советских людей в коммунальных квартирах. На российский рынок вбрасывается просто вал макулатуры о том, как «проклятый тоталитарный совок» подавлял свободную личность в человеке и коммуналки служили одним из орудий этого подавления и символом этого «тоталитарного совка». Вся подлость такого рода литературы заключается в том, что авторы этих произведений умалчивают как обычный человек, живущий ныне в целой комнате в коммуналке, существовал до этого в углу этой комнаты в царской России.
Давайте вернемся к воспоминаниям Прасковья Ивановская - В боевой организации , которая приехала в столицу Российской империи и сняла …. угол в комнате! А в этой комнате жило больше десяти человек!
"Помещение с углами было небольшое, с очень низким потолком, значительно обвислым, грозившим как-нибудь ночью придавить всех своих жильцов. По всем четырем стенам стояли кровати, т. е. просто-напросто по два ящика, на которые клались две-три доски, сообразуясь с тем, на сколько душ готовилось логовище. Многие вместо кровати пользовались своими сундуками, а случайные ночевщики просто ложились на свободное место на полу. В нашей комнате стояло 8 помостов. От двери на первой кровати муж с женой и крошечным ребенком, рядом с ними по той же стене горничная, молодая девушка, спала на сундуке; дальше судомойка, лет 20 полька; за нею я. По противоположной стене против нас — кухарка с пятнадцатилетним сыном, почивавшим вместе с матерью; за ними — горничная и затем пряничник 45 лет, с взрослым сыном. Часто в нашу комнату приходил законный муж хозяйки с тремя подростками-детьми. Отец с своими цыплятами все время ютился кое-как и где попало, не имея даже постоянного угла".