4.5

- Неужели? Ведь эта история кончилась давным-давно.
- Когда все умрут, тогда только кончится Большая Игра. Не раньше.
Редьярд Киплинг. "Ким".

Три истории расскажет вам эта книга. Одна история - чуть наивная сказка. Жил да был Джура - охотник из такого далекого кишлака, что в него мог заезжать еще Марко Поло, и с тех пор там ничего не изменилось. И случается с ним совершенно сказочная вещь: из-за тридевяти гор, из тридесятого царства приезжают неведомые люди - "красные джигиты из рода большевиков" - и привозят с собой волшебные дары. Потом Джура попадает в то самое тридесятое царство - в Советскую Киргизию. Много ли нужно бедному охотнику? Для него и пшеничная лепешка - чудо. И вот уже: "Если бы в эту минуту Максимов взмахнул рукой и горы ушли в землю, вместо осени стала весна, а Джуре подвели железного коня, он бы ничему не удивился. Джура знал одно: он попал в мир великих людей и великого счастья". Авторская удача - не просто показать, как Джура удивляется новой обстановке. Охотник пытается жить в современном мире, как герой Манас из древнего эпоса. Увы, в жизни не работает.
Притом, что советский автор, ясное дело, идеализирует СССР, все же он описывает вовсе не такой уж безмятежный мир: на заднем плане идет процесс инженеров Донбасса. И обитатели "тридесятого царства" сами порой наивны, как охотник с дальних гор. Таков уж перелом судьбы, когда старое смешивается с чем-то абсолютно новым. Два раиса - председателя колхозов - спорят о том, какой хлопок сеять, и вдруг всплывают аргументы типа "наш род всегда брал воду первым". А эпизод с вакцинацией!
И происходит здесь Большая Игра, она ведь действительно никогда не заканчивается. Максимов-Тысячеглазый зачищает басмаческие отряды, выявляет английских агентов, и это вторая история, явственно отдающая "Кимом".
Третья - история незадачливого Кучака, грустная и забавная одновременно. Он, как и Джура, попадает в большой мир, как кур в ощип. Да только у него нет той смелости и стойкости, как у Джуры, и он вечно влипает в переделки.
Кажется, для всего этого в последнее время появился термин "истерн". В книге и правда есть наивность, приключенческий задор и экзотическая привлекательность, роднящая ее с вестернами. Пусть так, истерн получился отличный.