4 К барьеру, ваше степенство!

Помнится, в детстве я недоумевал: о каких только странах не написал Жюль Верн, а вот про Россию у него ничего нет. Я тогда не знал, что у Верна есть книги про Россию, но они мне не попадались, да и не могли попасться, хотя бы потому, что "Михаил Строгов" в СССР не издавался, табу было нарушено только в 1992 году.

Тогда я и услышал об этом романе, но читать Жюля Верна "после детства" казалось не совсем оправданно, боялся разочарования, тем более, зная наверняка, что лучшие произведения автора я уже прочитал. Может быть, я бы так и не познакомился бы с этим романом, если бы не недавнее увлечение аудиокнигами, которые скрашивают мои километры. "Михаил Строгов" в исполнении Владимира Конкина сопровождал меня целых 20 километров. Конкин читает, конечно, мастерски, изящно моделируя голосом, но есть в нем какая-то приторность, которая не сразу, но постепенно начинает раздражать.

Что сказать о самом романе? Не шедевр - это однозначно. Как приключенческая история для юношества - вполне сносно, но не более того. Главный герой - положительный и безупречный - проходит через все испытания и достигает своих целей, попутно обзаведясь очаровательной спутницей, которая на последних страницах становится его женой.

О сюжете и так всем более-менее известно - бухарские татары устроили мятеж, и с помощью предателя Ивана Огарева захватывают почти всю Сибирь. Царь посылает своего фельдегеря Михаила Строгова с депешей своему брату, находящемуся в Иркутске. От миссии Строгова зависит по большому счету судьба Российской империи.

Всё закончится хорошо для Российской империи, царя и Михаила Строгова, а вот для татар, их вождя Феофара, и Ивана Огарева все закончится очень плохо. Но это и так было ожидаемо. Ожидаемо было и то, что за насыщенной приключенческой линией стоит основательное знакомство читателей с природой описываемых автором мест, в данном случае - Сибирь с её реками, тайгой и болотами.

Эта составляющая романа, наверное, самая достоверная, все же, география - это самая сильная сторона автора. Что же касается русской специфики, здесь всё намного "клюкворазвесистее". Начнем с того, что подобного описанному восстания в принципе не могло быть в Российской империи, напомню, в предложенной им реальности бухарцы захватывают всю Сибирь.

Чувствуется, что Жюль Верн не до конца разобрался с сословной системой Российской империи. Его "русские" в большинстве деталей не отличаются от современных ему французов. Например, во Франции 2 половины XIX века практически не было различия в одежде состоятельных горожан - аристократов и буржуа. Поэтому Михаил Строгов отправляется в путь с документами купца, но, видимо, в платье аристократа, потому что он каждый раз уточняет тем, кто спрашивает кто он такой, что он - купец. В России то, что он купец - было бы видно по одежде, а в еще большей степени - по манерам, привычкам, языку. Но Строгов ведет себя как классический аристократ-джентльмен, и это ни у кого не вызывает подозрений.

Более того, Огарев даже пытается вызвать "купца" на дуэль, что совсем уже не вписывается ни в какие сословные рамки, ведь купцы происходили из крестьян и мещан, посему дворянин не мог опуститься до того, чтобы вызывать потомка своих холопов. Да и в романе с Надей Фёдоровой - прекрасной рижанкой из разночинцев - ни слова не говорится о сословном неравноправии между женихом и невестой. Нет, перешагнуть через такое препятствие все же было можно, но любой русский писатель обратил бы на этот фактор внимание, и немалое, а вот Жюль Верн пролетел мимо, даже не заметив.

И все же роман оказался довольно популярным во Франции, харизматичный и благородный Строгов завоевал сердца французских читателей, а позже и зрителей, и не только французских, удивительно, но "Михаил Строгов" один из самых часто экранизируемых романов Жюля Верна. Отчего такая любовь именно к этому простоватому произведению, может потому, что там есть главный элемент русской жизни - схватка с медведем.