4 Крылатые качели

Несколько лёгких штрихов, прежде чем снова прикрою глаза, оттолкнусь без усилия, полечу, потеряю себя. Ветер запутается в волосах, засвистит и убаюкает в воздушном потоке. Три бессонных ночи к ряду и ни капли усталости, ведь такие книжные качели – моя слабость. На утро не раскрыть глаз, день набрякнет суетой ежеминутных дел, но сгустятся сумерки, наступит вечер и снова полет и радость… Предпоследняя книга из Мира камня и железа утекла из-под пальцев. Боже, что я буду делать дальше? Как справлюсь с ожиданием очередной истории о псах и альвах? Карина Дёмина, когда ты стала так близка? До ломоты от предвкушения новой встречи, до почти физической боли, когда любой, близкий или далекий критик, осуждает тебя.

И вроде знакомая траектория полета, но я снова влюбляюсь… Ийлэ пахнет осенним лесом, тем, что пропитан блеклыми туманами и лиловыми дымами, бродячей паутиной и сосновой смолой, исхудавшая альва. Ей подчиняется лоза, а зелень навеки поселилась в раскосых глазах. Она почти мертва. Душу, разбитую на мелкие осколки, просто так не разглядеть. Райдо – пёс и одна сплошная рана, ноющий незаживающий нарыв. Он собран по частям, оплетен сетью корней и живое железо едва поспевает стягивать все новые и новые рубцы. Боль зажимает в тиски и не дает вздохнуть полной грудью. А еще было отродье, безымянное, безнадежное, притихшее и…Жалость. Этим верным врагам бы вовек не встречаться, но не жизнь, а смерть сталкивает лоб в лоб. Какова цена за простую возможность увидеть яблоневый сад в цвету? И легко ли протянуть руку помощи, подарить хоть бы и слово, когда кроме презрения и страха в душе более ничего и нет?
Ийлэ так хотела бы забыть прошлую безмятежную жизнь, и игры на грани смерти, и предательство тех, кто назывался другом. Райдо рад бы и не помнить то, как своими руками хоронил и своих, и чужих, как плыла под ногами черная жижа, как горела шкура и тот чудесный луг, где он набрел на разрыв-цветок. Война закончилась, но живет еще треклятая в памяти и альвы, и пса, и щенка Ната, у которого не осталось ни семьи, ни дома, одна лишь родная душа – умирающий вожак. Три одиночества под одной крышей, и у каждого своя страшная история. Впрочем, у дома тоже есть тайна, которую он заботливо прячет в недрах стен. Разворованный, разобранный на части, прежде уютный, а ныне неухоженный… Почему дом королевского ювелира и по сей день представляет интерес и для сильных, и для слабых этого мира?
Знакомая причудливая вязь слов с бесконечной дробью многоточий, расставляющей акценты, понуждающей домыслить, с лесенкой частых коротких абзацев, нередко разворачивающих сюжет в новое русло. Быть в тексте Карины Дёминой для меня все равно что качаться в воздушном потоке. То набираешь высоту, то стремительно летишь вниз. Прекрасные крылатые качели. Только-только началась раскачка, и первую книгу я прочитала легко и чуточку предсказуемо. Паутина судеб, четко обозначенная любовная линия (даже две), страшная внутренняя борьба и размеренность действия. Кульминация впереди, на горизонте, обозначенном пунктиром. Скуки не было, но и привычной жесткой пляски сюжета тоже… Иначе. И пока трудно сравнить с тем же восхитительным «Механическим сердцем».

…Я могла бы по большой любви завысить оценку, но хочется честности. Тревоги нет, как и разочарования. Есть безграничное желание снова нырнуть в сюжет, стряхнуть с плеч заботы дня и представить себя рядом с Ийлэ, Райдо, Натом и Нани в шерстяных носках у камина, с книгой в руках и во власти размышлений о том, как долго раздается эхо войны, о том, какую цену нужно уплатить за прощение, о том, сколько отваги требуется, чтобы начать жизнь заново. Какие бы приключения и переживания Карина Дёмина ни уготовила, приму с радостью и благодарностью.

Итак, начнем…

- Посиди со мной...
- Я сижу...
- Вот и хорошо... сиди... я усну быстро, обещаю...
- Я все равно тебя ненавижу... всех вас...
- Пускай, - согласился пес. - Ты, главное, посиди... немного...