5 Творческое кредо Артура Хейли

Судьба творчества Артура Хейли – парадоксальна и грандиозна одновременно. Десять романов, миллионные тиражи по всему миру, многочисленные экранизации… и практически полное отсутствие сколь-нибудь серьёзных литературно-критических работ в престижных академических журналах и монографиях. В чём же причина подобной несправедливости? Какое жизненное и творческое кредо выработал для себя сам писатель? В этом попытался разобраться критик Николай Пальцев.

Отсутствие интереса к анализу творчества Артура Хейли со стороны академических кругов сами они объясняют однозначно: толстые роман автора для них – типичные, показательные образцы коммерческой «массовой беллетристики», которые с ходом времени всё больше отвоёвывают место под солнцем у большой литературы. Как отмечает литературовед, возможности Хейли-психолога, с их точки зрения, весьма ограничены, а критика поверхностна, отражая мировосприятие скорее «среднестатистического» американца. Впрочем, с этим вряд ли можно согласиться.

Забавно, но уже с самого детства А. Хейли мечтал стать писателем. И с ранних лет стал формировать своё писательское кредо, вырабатывать необходимые для этого черты: проницательную наблюдательность, любознательность, склонность анализировать и проникать в самую суть вещей. Сами родители, к слову, видели в мальчике будущего клерка и весьма скептически относились к его мечте. Интересно, но все его герои будущих романов в чём-то даже похожи на самого писателя. Их объединяет не знающая границ преданность любимому делу, стремление к бесконечной самоотдаче.

В своих мемуарах супруга писателя Шейла Хейли хорошо подметила характерные черты его писательского кредо, приведя фрагмент из выступления А. Хейли перед аудиторией:

«Чем бы ни занимался в жизни, включая и написание книг, я всегда старался следовать одному правилу. Вот оно: всё, что ты делаешь в данный момент, делай с полной самоотдачей и никогда, ни при каких обстоятельствах, не удовлетворяйся меньшим…
В любой конкретный момент не должно быть ничего важнее, нежели задача, которую выполняешь. Можно на быть гением или эпическим поэтом от рождения (недостаток таланта обычно не позволяет нам стать ни тем, ни другим), но необходимо стремиться к первому и ко второму как к идеалу».

Впрочем, путь к заветной писательской мечте был у него весьма труден: неоконченная школа, разбитые мечты о королевских ВВС, переезд, несмотря на протесты родных, в США, рутинная работа младшим редактором. И, наконец, предложение написать телепьесу, ставшую сенсацией сезона. Тем сладостней оказалось достижение цели.

Где бы ни происходило действие очередной книги Артура Хейли (в аэропорту, больничной палате, отеле, банке или автомобильном заводе-гиганте), главное для него было неизменным: стоящее в центре явление должно представлять несомненный интерес для возможно большей массы его современников. Чуткий к разного рода болевым точкам, привлекающим внимание современников, наделённый редкой наблюдательностью и умением анализировать огромный объём информации, Хейли из романа в роман воссоздал не столько жизненную историю своего героя, сколько вписал её в целую собирательную картину события, охватывающего и втянувшего всех. Кажется, не было ни одной болевой точки эпохи, которая бы ни прошла мимо зоркого глаза автора: вьетнамский синдром, движение за расовое равноправие, «молодёжная революция», борьба женщин за эмансипацию…

За что бы не брался Артур Хейли, его всегда отличало стремление проникнуть в саму суть темы. Работая над «Окончательны диагнозом» - долгое время посещал больницы и госпиталя, беседовал с врачами и медперсоналом; во время написания «Отеля» - посетил различные города американского Юга, изучая общественное брожение на расовой почве. Находясь в плену очередного замысла, писатель с увлечением «вживался» в будни своего «художественного объекта», месяцами пропадая для семьи. Однако физически и психологически истощался.

Жена писателя приводит один весьма забавный эпизод из разговора, состоявшегося между супругами в один из таких моментов:

«- О боже! Ты ведёшь себя точь-в-точь как служащий автомобильного завода, - воскликнула она.
- Ты права! – радостно ответил ей муж. – И даже думаю как он. Пора садиться писать».

В какой-то момент подобное даже стало угрожать благополучию семьи. Но жена оказалась мудрее. Когда подорвавшееся здоровье подвигло Артура Хейли заявить о его уходе с литературного поприща, а врачи долгое время боролись за его жизнь, жена предложила написать книгу на основе собственного опыта больничного пациента. Так к Артуру Хейли снова вернулась воля к жизни.

Может быть, в этом и есть секрет необычайной популярности Артура Хейли? Его книги наперебой раскупали конторские служащие, домохозяйки, бизнесмены и работники коммунальных служб, пенсионеры и студенты. Однако смелые заявления и широкий взгляд на события в первую очередь глазами простого «среднестатистического» обывателя и отпугивал критиков, которые раз за разом не видели в этих романах признаков «высокой» литературы?

Критический очерк Н. Пальцева поднимает множество важных вопросов, но главное – он раскрывает секрет творческого кредо писателя, даёт основание выделить его среди массы других работников пера, показывает его индивидуальность и неповторимость. Единственный недостаток – склонность к настолько сложным предложениям, что частенько они занимают по пол страницы. Одно из них не поленился и посчитал – составило 121 слово! Так что, дойдя до заветной точки, теряешь весь смысл идеи и того, какую вообще мысль хотел донести до своего читателя критик.