4

Книга оставила неоднозначное впечатление, пусть и я пытаюсь всегда проводить различие между впечатлением о книге и впечатлением от личности - в этом случае даже не столько автора, сколько рассказчика, то есть лирического героя, чей внутренний мир, как известно, не следует полностью отождествлять с авторским.

Изрядную тень на прекрасные, избавленные от привычных современному читателю надрывных эмоциональных выхлестов описания боев, маневров и нудного, тяжелого, однообразного военного труда бросают некоторый снобизм и малопонятное ныне сословное мировоззрение автора, служившего в добровольческой армии на солдатских должностях и, тем не менее, даже в собственных воспоминаниях презиравшего почти всех, кто находился рядом. Непонятно, что тому причиной - то ли горечь поражения, то ли особенности характера. Показательны - в связи с расхожими представлениями о возвышенном благородстве предреволюционной аристократии - описания семейных винных кутежей в начале книги. Также по книге (именно этой, за другие говорить не берусь) можно предполагать отсутствие в рядах Белой армии какого бы то ни было товарищества. Люди месяцами болтались в грязи без часов и дат, между жизнью и смертью, срослись, казалось бы, намертво и покрылись одной на всех кровавой коркой, но читатель вынужден думать о том, что единственный человек, с которым рассказчика на протяжении всего этого времени связывали теплые отношения, - его родной брат. Однако брат - это брат, а остальные - так, попутчики, которых и выругать приходится лишний раз (может, и за дело, и даже скорее всего, но кто теперь ответит?). Почти ни о ком, от солдат и до высших офицеров, не скрывая имен и фамилий, рассказчик не говорит хорошо, и это бросается в глаза.

Впрочем, "хороших", как кажется после прочтения книги, что среди красных, что среди белых не было совсем. И те, и другие перебегали к противнику, бросали товарищей, мародерствовали в брошенных поездах, грабили мирное население и жестоко приканчивали пленных. К чести рассказчика, он всего этого не одобрял и, как он пишет, ни в чем подобном особенно не марался. Подробных сведений о дальнейшей жизни автора обнаружить не удалось, но до прихода советских войск в Берлин С.И. Мамонтов работал там по гражданской специальности (архитектура), что при вовлечении определенного рода контекстов может привести к определенным же размышлениям и выводам. Книга, впрочем, не об этом, и никаких отсылок к поддержке фашизма, как бывало у иных программных белогвардейских авторов, в ней не найти даже при желании.

Война - это грязь, кровь, смертельная усталость и тяжелая работа, которую одни делают из чувства долга, другие - по принуждению, третьи - потому что так получилось. Поручик Мамонтов, несомненно, принадлежал к первым. Возвращаясь к непростым отношениям рассказчика с окружающими, стоит подчеркнуть, что работу он делал не только за себя, но и за других; быть может, отсюда и неприязнь к ним. А воспоминания его по-своему интересны, особенно если исходить из того, что рассказчик действительно был честен и, опираясь на свой сохранившийся дневник, мало что перепутал.