5 Не зарьтесь на наши яйца

«Что ж это за яйца то такие роковые?» - думала я вот уже энное количество лет. Свершилось. Апрель года 2021-го таки дал мне ответ на этот вопрос.

1928 год. Это подчёркивается в тексте не раз. Советская страна в начале коммунистического рассвета. Пролетарии объединились. Фабрики радуют своими достижениями, совхозы процветают, учёные усердно работают над новыми открытиями.

Профессор Персиков, Владимир Ипатьевич, был абсолютно аполитичный человек. Всё, что его интересовало - это наука, зоология. Жил он не бедно (тут прослеживается некая последовательность в произведениях автора), имел квартиру в несколько комнат, потом этой привилегии его лишили, потом вновь возвратили (до боли знакомо, не правда ли?). Имел ассистента, сторожа, кухарку и ненавидел разговаривать с «массами». Вот только «массы» этого не понимали, и как только он открыл «луч жизни», эдакое изобретение, позволяющее очень быстро расти и размножаться живым организмам, спокойная творческая жизнь достопочтенного профессора приказала долго жить.

Кто только не интересовался его изобретением, кому только не было до этого дела. Репортёры, журналисты, разные комитеты, власть, простые люди. «Массы» ринули, как только умеют массы, ведь всем давно известно, что «сенсанционные известия передаются сами собой по воздуху.»
А потом случилась беда. И, казалось, бы, какое дело Владимиру Ипатьевичу, что на кур в округе напал неизвестный мор, но, как оказалось, эта проклятая эпидемия сыграла и с ним злую шутку.

Рок он и есть рок, и неважно, в каком виде он к вам постучится. И то, что председатель совхоза «Красный луч» Рокк Александр Семёнович, временно «одолживший» «луч жизни» Персикова, имел такую красноречивую фамилию, было тому доказательством.
Дальше были всё те же стечения обстоятельств, которые принято называть роковыми. Кто-то перепутал и Рокку вместо куриных былы отосланы яйца гадов профессора. Армагеддон был именно в них.

Острая, не прикрытая сатира. На советскую власть, на недальновидных её чиновников. На стремление показать кому-то там кузькину мать, несмотря ни на что, и даже вопреки всему. Представляю, как посмеивался писатель, когда цензура разрешила повесть к печати, углядев здесь совсем другой смысл. Ну что же, плюс ещё один балл в пользу Булгаковского юмора.