Больше рецензий

BlackGrifon

Эксперт

Эксперт? Не, не видел

13 апреля 2021 г. 11:31

3K

5 Эпос воспитания

Книжный памятник времени, когда вера в человека была сильнее предрассудков, параноидальных страхов, жестокости. Времени, когда Антон Семенович Макаренко подвижническим образом спасал беспризорников, оказавшихся на сломе понятий, политики, всей жизни. И ему хватило литературного дара передать свою историю с убежденностью, сомнениями, гордостью. И поглощающей любовью к детям.

У педагогической системы Макаренко было много яростных противников среди современников, и гораздо позднее, о чем он с горечью и вызовом пишет в книге. Хотя какой-либо системы, собственно, и не излагает, а только лирически отрисовывает ее результаты. И тогда, и сейчас, подходы Макаренко могут (да и должны) вызывать неприятие. Военный, построивший детскую колонию по казарменному образцу – это же возмутительно. Но феномен Макаренко в том, что этот подход родился, развился и угас вместе с теми послереволюционными годами. И сейчас уже бессмысленно спорить, насколько оправданными были его методы, давшие сотням детей, потерявшим дом и вообще смысл своей жизни, путевку в новую жизнь в строящейся стране.

Макаренко показал детям не муштру и бессмысленность казарменного ритуала, а способ самоорганизовываться, верить в справедливость и честность, доверять друг другу. И трудиться. И хотя из труда на земле и в мастерских колонистов сделали фетиш, следующим этапом для них было получение образования, и высшего в том числе. Что в других жизненных и политических обстоятельствах для них было бы категорически невозможным.

Но что сейчас говорить о правде Макаренко с исторической и идейной точки зрения, когда он оставил художественное произведение, потрясающее своей эмоциональностью, образностью, языковой находчивостью. И пусть стиль писателя местами очень неровный, острый юмор перемежается сентиментальными репризами, Макаренко – мастер портрета. Как индивидуального, так и группового. Среди сотен подопечных лирического героя (раз уж это поэма) различаются десятки уникальных лиц и характеров. Они даны в развитии не просто как демонстрация педагогического успеха, а наблюдение за жизнью разума и духа с затаенным восхищением тем, как тонко устроен этот маленький человек, почти погубленный, но воспрянувший, осознавший свое предназначение. Или массовые сцены, написанные с безупречной живописной композицией. И это не только сцены труда, на поле или в болоте, но и праздники, шалости, даже трагедии, овеянные эпическим восторгом жизни, преодоления.

В какой-то мере мир романа идиллический. Он четко поделен на героев и хозяев жизни, которые противостоят отмирающей старине, хитрой, цепляющейся за свое место под солнцем. Есть и представители новой власти, насквозь забюрократизированные, ограниченные умом и сознанием. Отдельную группу составляют представители соцвоса, которые, казалось, нисколько не изменились за столетия. Это фанатичные женщины, воображающие себе воспитание как какую-то идеалистическую теорию и в ужасе отшатывающиеся от живой, проказливой, строптивой и влюбленной в своего неправильного наставника действительностью. Макаренко безжалостно шаржирует своих оппонентов, подхватывая лучшие приемы русской натуральной школы, создает меткие очерки в духе Григоровича и Панаева.

А главная привязанность связана с мальчишками, населявшими колонию имени Горького на благодатных просторах Украины. Отеческая влюбленность Макаренко в колонистов как в собственных сыновей передается и читателю. Переживания на разрыв сопровождают каждую страницу этого летописания. С девочками у Макаренко складывалось тяжелее, хотя их он также окружил идеальной заботой. Но тут, как говорится, еще не были изжиты гендерные стереотипы, поддерживаемые самими колонистками.

Пускай исторический процесс опроверг многие мечты Макаренко и колонистов. Пускай некоторые моменты, как разрушение монастыря, сегодня кажутся варварскими без оправданий. Книга останется памятником и памятью о человеческой порядочности, о поиске самой сути того, что такое быть человеком. Поиске в детских душах, переживших падение и воскрешение.