4

Осторожно, спойлеры.

По атмосфере очень напоминает Не отпускай меня : то же ощущение чистого, светлого, пустоватого пространства, в котором словно бы всю дорогу чего-то ждёшь, та же игра на полутонах и мелочах и тот же вопрос о сути человеческой личности и о том, сводима ли она к совокупности воспоминаний. Причём в обоих романах для ответа на этот вопрос привлекается «нечеловеческий фактор» – искусственное существо. Приём не то чтобы революционный, но Исигуро фантастический элемент использует своеобразно: он у него просто существует вне всякого контекста. У другого автора сверхъестественное вышло бы на первый план и подчинило всё остальное; а в «Кларе и солнце» нет описания ни деталей устройства человекоподобных роботов, ни того мира, в котором они стали возможными. Очевидно, машины на производстве заменили людей, отчего многие потеряли работу, дистанционное обучение стало обычным делом, хотя традиционные формы сохраняются, живое общение сократилось, а генная инженерия доступна, хотя отнюдь не безопасна. Обычный набор для антиутопии – кроме оценочности, характерной для этого жанра.
Зато у Исигуро есть суеверный робот, почитающий Солнце как божество. Не вполне ясно, присуще ли такое религиозное восприятие только Кларе или всем андроидам, работающим на солнечных батареях. Но так или иначе, эта вера определяет многое в сюжете, хотя изрядно раздражает своей алогичностью. Если солнцепоклонство – базовая опция, то с какой целью она была заложена? Казалось бы, андроиду полезнее иметь систему самодиагностики и подробные научные сведения о солнечной радиации. Если же это непредусмотренный на производстве ghost in the shell – получается, что хотя реального человека оцифровать невозможно (по крайней мере, автор не рискует этого сделать в рамках повествования), сама Клара является чем-то большим, нежели заданный набор программ.
Известно, что каждый андроид уникален, и особенностью Клары, оправдывая её имя, становится чистота взора и тонкая наблюдательность. Окружающий мир в романе мы видим её глазами – в том числе сталкиваемся с физическими особенностями искусственного зрения, и тогда распадение картинки на фрагменты, остающееся без технических пояснений, довольно остроумно иллюстрирует неоднозначность человеческих реакций: “...when I glanced again at the Mother, that whole section of the room had become partitioned, her narrowed eyes repeated in box after box, and in some boxes the eyes were watching Josie and the Father, while in others they were looking at me”. Тем не менее шанса проверить, точны ли её непредвзятые суждения – например, о том, что “Mr Vance is still very fond of Miss Helen and will decide to help Rick” – нам так и не представится. Присутствие Клары в конечном счёте никак не влияет на происходящие события – ведь даже её «договор» с Солнцем и выздоровление Джози нельзя всерьёз считать более чем совпадением. Должно быть, оттого роман и оставляет чувство какой-то пустоты – тут все персонажи по большому счёту ни на что не влияют, а критические точки и подробности (смерть младшей сестры Джози, потеря работы и нынешняя жизнь её отца, суть генетического «лифта» и его последствия) вынесены за пределы сюжета.
Финал судьбы Клары горек – судя по всему, когда Джози вырастает, поступает в колледж и уже не нуждается в «искусственной подруге», девочка-андроид оказывается на каком-то складе отслужившей техники. Не способная больше свободно передвигаться, но сохраняя сознание, Клара вспоминает свою жизнь с людьми и «ни о чём не жалеет». Такой исход для сложнейшего механизма абсолютно нерационален – разумеется, срок службы андроида не должен ограничиваться несколькими годами. Даже если функциональность Клары была нарушена принесённой ею «жертвой», на том же складе есть и другие андроиды, все они не выключены и, вероятно, вполне понимают, что от них избавились за ненужностью. Но с точки зрения японской философии смерти концовка не вызывает никаких вопросов. Исигуро уже не впервые исследует тему служения, причём именно в самурайском духе, и здесь она представлена особенно чисто, поскольку «жертва» Клары в сущности не имела смысла. Предназначение, а не устройство электронного мозга главным образом интересует автора. Андроид, если задуматься, – идеальный самурай: не способный лгать, лишённый страха, не связанный родственными узами. Есть причины думать, что Клара уникальна и здесь, но ясно одно – неспроста она так почитает солнце, которое многие самураи изображали на своих веерах.