5 "... И КРОХА МАФУСАИЛЪ"

Каждая книжка Пелевина всегда событие, но качество их (конечно же) неоднородно. Тем не менее, всегда проза эта злободневна, остроумна и оригинальна. Часто книги выходят в формате сборников повестей, мало связанных между собой, что, по моему мнению, говорит о том, что автор использует множество недоработанных сюжетов. Хотя, его любовь к средней форме исторически известна. Данная книга также представляет неравный союз четырех повестей, первая из которых производственные повесть (гомоэротический роман), вторая - космическая драма (в виде письма), третья - исторический очерк (о храмлаге), четвертая - оперативный этюд (подвиг генерала Капустина).
"И я понял то, что время от времени понимает в нашей стране каждый: девяностые вовсе не кончились. Просто раньше они происходили со всеми сразу, а теперь случаются в индивидуальном порядке". Первая часть написана от лица финансового аналитика сложных наклонностей (кроме банальных отклонений присутствуют и весьма сложные; просматривается пародия на сорокинскую секту "землелюбов" или как их там, причем присутствует упоминание знаменитой сцены из "Табу", в которой персонаж Такеши Китано срубает катаной вишню - я всегда видел в этом еще более скрытый подтекст, кроме очевидного)) и посвящена, как представляется, разоблачению механизма финансового могущества мировой закулисы. Автор формулирует новую картину мира, из которой ясно, что "...все духовные объекты, мерцающие сегодня в гуманитарной вселенной, сделаны из денег. И основной - вернее, единственный - вопрос философии звучит в наше время так: из чего сделаны сами деньги? Но философы умные ребята и молчат по этому поводу в тряпочку". Подробно рассказав о движении доллара и золота в условиях волатильности и о той печальной участи, что отведена нам, простецам, в этой битве, Пелевин отправляет своего героя в потусторонние, как водится, миры, где, в соответствии с авторской традицией выясняется, что он - это вовсе и не он, а что-то совсем другое: "...из его клюва-конуса бил поток золотистого света. Этот свет проходил сквозь рисунок на прозрачном пергаменте как сквозь слайд - и создавал колеблющееся и дрожащее живое облако. Это облако и было мной". Тут есть смысл процитировать вторую повесть, в которой сильно пьющий создатель первого на Земле воздушного судна дворянин Можайский, ненароком прочитавший записки своего потомка финансового аналитика Кримпая (не спрашивайте как), пишет о них: "Вы ведь понимаете, Елизавета Петровна - такое я подделать не смог бы и не сочинил бы ни за что..." Так и есть. Не сочинил бы. Именно в силу недостатка фантазии Можайский и будет подробно описывать невероятные события с ним приключившиеся, включая встречу с пришельцами не только из других времен, но и из других измерений. Опять-таки ему предстоит разбираться в сложных терминах мировой валютной системы будущего. "Хусспа Федерального Резерва пробуждает в людях веру в доллары. И вызывает недоверие к серебру и золоту, которые служили деньгами пять тысяч лет. Причем хусспа действует на всех, даже на меня. Я вроде все знаю и понимаю - но лучше сам буду хранить свои сбережения в этих зеленых бумажках, чем в золоте или серебре, с которыми завтра вообще непонятно что будет... И не только я. Все российское руководство тоже. -Вы это серьезно? Димкин кивнул.
-Но тогда, - сказал я,- тем, у кого есть эта хусспа, не нужно никакого другого оружия. Им и так будут служить все остальные народы... Просто за это вот самое зеленое непонятно что.
-Да,- сказал Димкин, - нам многие завидуют..."
Пелевин в этой книжке уже только за то молодец, что привлек внимание к столь редкому и столь значимому слову. Под "хусспой" он, очевидно, подразумевает "хуцпу" - древнееврейское слово, означающее верх дерзости и наглости, часто трактуемый как парализующий оппонента цинизм. В языках других народов аналогов этому слову нет, в русском ближайший эквивалент - "борзость". У ФРС эта штука (хусспа) натурально материальна и передана ей кем-то вроде рептилоидов (чтоб понятней было, а то долго описывать сущность этих особей). В данном контексте имеется в виду, что доллар правит миром не в силу каких-то экономических причин, а в силу неимоверного наглого обмана со стороны его эмитента. Об этом собственно и вся книга, задуманная, наверное, во время диких валютных плясок рубежа середины 2010-х годов, многих обобравших в итоге.
Очерк о храмлаге посвящается, наверное, персонально Захару Прилепину, ну и масонам, или всем тем, кто себя таковыми считает...
Приключения генерала Капустина особенно удались автору. Со всей любовью к работникам невидимого фронта описывается будничный день генерала, встречающегося сначала со своими консультантами (мы с ними уже знакомы), а затем отправляющегося в туманные сферы с важной миссией. О поиске нового консультанта по политическим вопросам для генерала: "Можно, но необязательно. Ориентация, как видишь, ничего не гарантирует. Главное, чтобы с кругозором был, молодой и бессовестный. И полиберальнее, полиберальнее..." Лингвистическому отделу предлагается придумать, "какой у нас должен быть политкорректный термин вместо слова "вата"... По смыслу надо что-нибудь типа "небенифициар".
"Где-то неподалеку играла музыка - что-то струнное и куртуазное, каждой нотой повествующее о том, каким замысловатым и прихотливым цветком распускается половой инстинкт при освобождении человека от необходимости производственного труда". Как видите, Виктор Олегович по-прежнему прекрасно владеет словом. К финалу он приберег различные откровения, проясняющие общую ситуацию. Враги:"...русский мир - это просто сегмент фейсбука, где "Звездные войны" обсуждают на русском языке". Доллар: "А ваша духовная культура... заключается в том, чтобы сначала плюнуть в доллар, назвав его ничем не обеспеченной пустотой, а потом немедленно упасть по сравнению с этой пустотой в два с половиной раза". Границы власти хусспы: "Вы же понимаете, что даже в свободном обществе промывание мозгов работает только до определенных границ. Рынок - это огромное стадо пугливых баранов. И если все бараны вместе побегут от доллара, над планетой понесется финансовое цунами - и смоет человеческую цивилизацию как мы ее сегодня знаем". Короче говоря, одна надежда - на простых английских масонов, которые не во всем согласны со своим руководством.
ВЫВОД: "Пять". Пелевин - это пять. Пишите как можно больше, дорогой Виктор Олегович, публика с нетерпением ждет!