4 Только очень маленькие дети и много пожившие люди верят в чудеса

Книга читалась, а точнее слушалась, легко и с интересом, и я долгое время решала, что ей поставить — высшую отметку или хорошую. Очень двоякое у меня было впечатление (то ли автор такой белопальтовый, то ли нет — и сознательно ставит героев в непростые ситуации). Вот, например, Олег — дети его обожают и представляется он специалистом своего дела, а вот с родной сестрой под крышей у которой живет, собачится не по-детски. Цветы, вроде и на «общественной» земле посажены, и орать на детей нельзя, но я бы тоже после нескольких забиваний туда мяча вышла бы из себя.

И Серёжа вроде правильную позицию занял, уйдя из лагеря, да вот как представлю я, что это мой сын или что я ответственная за него взрослая, так сразу и голос на него повысить хочется и взяв за шкирку отвести назад до прибытия родителей. Следователи тоже на мой взгляд описаны вроде и восхваляюще, но и малокомплиментарно (с этими их методами «в кафе по душам просто поговорить» и сегодня не дай Бог кому столкнуться).

Про Чили вообще молчу. Я такие «патриотические» книги не читаю принципиально. Да, время было такое, но Чуковский, да и некоторые другие авторы, умудрялись обходится без этого всего — думаю, конечно, что меньше печатались, но оставались в своих трудах как бы вне всего этого коммунистического светлого. А здесь и пионеры, и ленинцы, и октябрята и Сальвадор Альенде с Пиночетом... И вроде должно быть все с автором понятно, но остаётся послевкусие, что он не так уж прост.

В 2018 году была опубликована статья “«Как же, как же, читали, знаем…»
Писателю Владиславу Крапивину — 80. Как он злил учителей, дружил с агентом КГБ и создал удивительный мир для подростков” по материалам книги А. Щупова «Владислав Крапивин. Жизнь замечательных уральцев».

Судите сами, мог ли 15-летний человек, написавший такое стихотворение, стать потом на сторону строительства «светлого» коммунизма в неокрепших детских умах? А может и мог, превратившись в дядю Витю...

Радио слушать боишься с утра,
Все друг на друга глядят онемелые,
В каждом углу — шебуршащийся страх.
Родина, родина, что с тобой сделали...

И ещё выдержка из статьи, объясняющая появление данного стихотворения:

Это 1953 год, незадолго до смерти Сталина, во время «дела врачей». Мама, прочитав стихотворение, требует сжечь листок. В семье всё хорошо понимают про текущее время: как уже говорилось, отчим Крапивина побывал в ГУЛАГе, да и родной отец, Петр Федорович, некоторое время провел в тюрьме по доносу.

Короче, так я и не поняла, какой такой человек Крапивин. Считаю, что нужно ещё прочитать его повести начала 2000-х. Ну и маленькая ремарка: мне очень режет слух «лагерь», «начальник лагеря», «арестанты», и т.д. Никаких положительных эмоций «лагерная жизнь» у меня не вызывает. Интересно, что знаменитый «Артек» переименован сейчас в Международный детский центр.