4.5 Иногда вы бываете таким глупым, что однажды я, пожалуй, вас ударю (с)

Мне довольно сложно писать отзывы о книгах, которые понравились. Казалось бы, куда уж проще – «вываливай» свои восторги, восхищайся автором, призывай к прочтению. Но как только садишься воплотить свои впечатления в слова, задумываешься, и всё оказывается не так просто.
Настолько же непросто, как и непрост сам роман. Аннотация обещает детективную интригу, сдобренную любовными переживаниями и готическим флёром. Интрига есть, однако я бы не отдала ей главенствующую роль в романе. Всё-таки психологизма и напряжения от противоречивости чувств в романе гораздо больше. Напряжение, которое ощущается в начале романа лишь лёгким намёком, постепенно разрастается, пульсирует, затягивает. И ты перелистываешь страницы в ожидании развязки, взрыва, пробираешься через многочисленные намёки, ждёшь ответов. Но их нет. И почему-то в этом романе отсутствие ответов прекрасно (для меня). Весь роман главные герои не договаривают и утаивают самое важное, и открытый конец органично вписывается в цепочку недосказанности.
Повествование в романе ведется от имени Филиппа Эшли. Филипп сирота, воспитан в поместье кузеном Эмброзом. Эмброз страдает ревматизмом и с недавних пор каждую зиму проводит на лечении в тёплых странах. В Италии он знакомится со своей дальней родственницей, кузиной Рэйчел, которая покоряет сердце закоренелого холостяка. Эмброз и Рэйчел женятся, но семейное счастье длится недолго, через год мужчина умирает. Умирает неожиданно, и автор подводит нас к тому, что обстоятельства его смерти не столь однозначны, как могло показаться в начале.
Филипп молод и впечатлителен, хотя упорно описывает сам себя как хладнокровного и разумного человека. Эмброз – его идеал, и всеми силами Филипп старается быть похожим на него. Появление женщины в жизни любимого дяди становится для Филиппа сильным ударом, почти предательством. С детской непосредственностью и юношеским максимализмом он даёт волю своей ревности, бросается абсурдными обещаниями. И столь же легко эти самые обещания нарушает. Эгоистичен ли Филипп? Определённо. Свои чувства он возводит в абсолют, которому должны подчиниться все. При этом Филипп удивительно слеп по отношению к другим, наивен и романтичен. И это всё в купе приводит к тому, что первое настоящее чувство в нём перерождается в неистовую психоделическую драму. Эта склонность к драматизации бесила меня в Филиппе больше всего. Ох, как же мне хотелось его чем-нибудь ударить в особо напряжённые моменты романа.
Рэйчел же весьма неоднозначный персонаж. Я не могу сказать, что её поведение как-то особенно необычно, но из-за того, что повествование ведётся от лица другого героя, её мысли и мотивы поступков остаются загадкой. Практически на любой вопрос о её характере можно ответить «Возможно». Она одновременно и сильная, и слабая; и близкая, и далёкая; и наивная, и расчётливая. В мозгу постоянно как будто горит предупреждающий сигнал – «А может всё совсем не так, как тебе кажется».
Я бы хотела поблагодарить автора за Луизу. В романе она и её отец для меня выполняли роль якоря что ли, у которого можно было передохнуть от бушующих страстей, перевести дух, попытаться найти разумное объяснение происходящему.
Повествование довольно медлительное, отчасти тягучее (что я не люблю), но за потрясающий язык я готова простить очень многое. Описания в романе – отдельный вид удовольствия. Читаешь их, и переносишься на эти продуваемые всеми ветрами поля, в этот сад с цветущими камелиями, в эту непогоду с удручающим чёрным небом. Роман «Моя кузина Рейчел» пропитан любовью автора к Корнуоллу, к его природе, оживающей каждую весну яркими красками. Италия в реальности более впечатляющая проигрывает в описаниях по всем фронтам.
На протяжении чтения всего романа мне приходило на ум сравнение его с вином. Виноград для этого вина собран на жарких склонах итальянских виноградников, но дозревало оно в солёном влажном воздухе английского побережья. У романа насыщенный вкус, по мере прочтения проявляются разные легкие послевкусия, при этом основная нота до конца остается загадкой.