5 На отмели вблизи Архипелага.

Виктор Ремизов, «Вечная мерзлота».
Ну, наконец-то. Наконец-то удалось прочитать настоящий большой (во всех смыслах) русский роман. С увлекательно рассказанными историями. С яркими, сильными героями. С истинно драматическими перипетиями. Отменно длинный. Захватывающий. Поразительно точный.
Без литературных игр. Без мистики, небывальщины и потустороннего. Без модернизма, постмодернизма и этого, как его, метамодернизма. Без аллюзий и реминисценций.
Единственное, что может отвратить от книги самого массового читателя – это тема. И - время. Потому что начинается роман в 1949-ом году, а заканчивается – в 1953-ем. И все действие происходит на великой сибирской реке Енисей. А герои, в большинстве своем, возводят великую сталинскую заполярную магистраль – железную дорогу Салехард - Дудинка.
В дорогу вложили десятки миллиардов тогдашних полновесных рублей, строили ее около 80 тысяч человек – в основном заключенных, естественно. А когда главный вдохновитель магистрали СПОЙЛЕР в марте 1953 года умер – месяца не прошло, как стройку законсервировали, а потом забросили.
Но для читателя, что боится повествования в духе Шаламова, обнадежу, что главные герои – они все-таки не в самой толще лагерного архипелага пребывают. Скорее, рядом, на отмели близ него. Сан Саныч Белов – двадцатидвухлетний капитан буксира, орденоносец, яро влюбленный в усача: фотография с девочкой на руках висит у него в каюте. Его возлюбленная Николь – натуральнейшая француженка, удивительным образом попавшая, за компанию с латышами, в бессрочную сибирскую ссылку. А, кроме того, бывший геолог Горчаков – да, он зэк, и с диким сроком в четверть века, но ему удается стать фельдшером, а, значит, лагерным «придурком» и расконвоированным. И – его жена пианистка Ася, которая пускается в поразительную авантюру: с двумя детьми отправляется в поисках мужа, из Москвы, да в лагерный край.
Несмотря на тему и время, повествование хоть и жесткое, а, на мой взгляд, оптимистичное – как представляется мне оптимистичными, к примеру, «Раковый корпус» и «В круге первом». Герои хоть и скользят по направлению к самой бездне, по ниточке ходят (отчего за них все время страшно, все время переживаешь), да все-таки в самый ад СПОЙЛЕР не скатываются.
В конце вещи, там, где благодарности, автор, отчасти рассказывая об истории создания романа, признается, что практически все коллизии и судьбы имеют документальную подоплеку. Это видно и без пояснений: как-то веришь безоговорочно во все описанное. Да, здешние лагеря – это, конечно, не пионерские (каковыми они предстают ныне в некоторых книгах и сериалах). И, конечно, понимаешь без многих слов, сколь огромное количество свидетельств перелопатил автор, с кем только ни встречался, в каких только местах лично ни побывал.
В бумажном варианте книга занимает более восьмисот страниц. Я начал читать бесплатный фрагмент в электронном магазине – залип, и пришлось покупать – в библиотеках вещи пока нет. Поэтому всячески рекомендую – а о долгом и свободном дыхании автора, которое ему не изменяет, можете судить по 69-й странице. «…Корабельное начальство никогда не участвовало в погрузке, но Белов промолчал - народу было мало, могло затянуться до утра. Сам пошел переодеваться. Когда он появился на палубе, там уже добавилось народу. Улыбчивый мужичок, подрядившийся матросом, в тельняшке, на которой дырок было больше, чем живого, и первый помощник механика в выцветших брезентовых штанах, явно пошитых своими руками, тоже катали тачки. Белов одобрил про себя мужиков, краем глаза глянул на берег - кочегары сидели на бревне и смотрели за работой. Имеют право, - подумал Сан Саныч, - не устроены еще... Он надел верхонки и встал в пару к матросу Сашке. Четырьмя тачками дело пошло живее. Сашка, чувствуя рядом капитана, черпал с верхом, выгибался всем телом, занося большую лопату с углем на высокий борт тачки.
- Сашка-шкерт, не бери помногу, - заругался Белов беззлобно.
- Я всегда так! - кряхтел матрос.
Белов жилы не рвал, втягивался помаленьку, к такой работе он был привычен. Не сосчитать, сколько угля в своей курсантско-матросской жизни он перелопатил... Тачечники, вздувая жилы на шее, разгонялись по грязной палубе, вкатывали до середины трапа, старпом подхватывал крючком передок, и они вместе опрокидывали тачку в зево бункера. Мелкий уголь сыпался мягко, крупные куски грохотали в борт.
Верхний мокрый слой угля сняли, полетела пыль, ветер подымал ее, пот тек темными ручейками по лицам.
- Перекур! - объявил Грач и присел прямо на кучу, где только что брал. - Я в сорок шестом на «Победе» работал, вот там были авралы! Двести тонн только в трюма брали! А еще на палубу пятьдесят... Сутки грузили всей командой!
На баржу поднялись кочегары-литовцы.
- Что такое, ребята? - весело спросил Грач.
- Мы можем работать, только одежды нет... - спокойно глядя на Сан Саныча, ответил тот, что был пониже. Он говорил с сильным акцентом. - Меня Повелас зовут, а это Йонас.
- Егор, найди им одежду, - распорядился Белов…»