5

Мужчины любят женщин, женщины любят детей, дети любят хомячков, а хомячки никого не любят.

Луиза любит Фердинанда, Фердинанд любит Луизу, а отец Фердинанда, Президент – любит себя и своего сына. Отец Луизы, музыкант – тоже любит свою дочь и себя, но сначала он всё-таки любит её, а потом себя, потому что мещанин и заняться ему кроме неё и музыки нечем, а Президенту всё-таки надо по части власть-бабло-духовность много работы работать, так что он сначала любит себя, а уже потом своего сына. У сына в святой троице ценностей при этом власть некоторым образом конкретизирована до состояния секс-бабло-духовность, поэтому с фатером у них явно назревает разногласие на тему власти. То есть секса. То есть про секс на самом деле в пьесе ничего интересного нет, он там понимается исключительно как разновидность власти.
Ну и вот, значит, секс и власть. Герцог, начальник Президента, любит леди Мильфорд, леди Мильфорд с герцогом спит, поэтому у неё есть и секс, и власть, но ей скучно, поэтому она любит Фердинанда. А Фердинанд любит Луизу. Но ему с ней можно только спать. Потому что жениться – это уже про власть вообще, а не только про секс. Поэтому жениться ему можно на леди Мильфорд, с которой можно при этом и не спать, спать можно при этом и с Луизой, и все нормальные люди так и делают, но Фердинанд – человек чести и высоких достоинств, а как говорил пират Джек Воробей в фильме, поставленном по мотивам аттракциона в Диснейленде: Я бесчестен, а от таких кроме обмана нечего и ожидать! Остерегаться надо людей честных, потому что ты даже не заметишь, когда они сделают какую-нибудь глупость!
Ну вот пьеса про то, что честный человек глупость и сделал. Да не одну. И даже не две. И в конце все либо померли, либо загремели под арест. Причём померли не как Ромео и Джульетта, два малолетних идиота, от сильной любви друг к другу, а как два идиота просто, от того, что больше любили себя друг в друге и больше в общем-то ничего. Коварство в том и заключается, что любят там все что-то имеющее весьма мало отношения к настоящим людям, но при этом твёрдо уверены, что любят всё-таки людей.
Поэтому Шиллер сначала пьесу назвал «Луиза Миллер» (там же все бегают вокруг неё, я, кстати, только перечитывая в этот раз, обнаружила, что главной героине там, оказывается, 16 лет). Название «Коварство и любовь» придумал маннгеймский актёр Иффланд, который ставил пьесу и играл в ней главную мужскую роль, то бишь Фердинанда, но немножечко запутался, кто кого… Получилось в результате уже даже и само название: произведение искусства.
Произведение-то оно, конечно, произведение, но когда б вы, как обычно, знали, из какого сора растут произведения, не ведая стыда… Драматург, который не в состоянии запомнить с первого раза, кто с кем и кто кого – это не стыд и не стихи, это суровая проза жизни, стыд и стихи – это то, что замысел «Коварства и любви» самозародился, когда вюртембергский полковой врач Фридрих Шиллер загремел под арест за самовольную отлучку в Маннгейм, сидел на гауптвахте и думал. Полагалось ему там думать о жизни, офицерском долге и клятве Гиппократа, потому что ему запретили писать что-либо, кроме медицинских сочинений, а запретили писать за то, что в Маннгейм он отлучался на премьеру своей пьесы «Разбойники». А он вместо этого под арестом принялся мысленно писать следующую пьесу и думать о коварстве и любви. Хотя нет, о коварстве и любви подумал драматург Иффланд, позднее и очень быстро, а Шиллер весною 1782 г. под арестом думал долго и о какой-то шестнадцатилетней мещанской девице, каковые мысли условно кодируются именем «Луиза Миллер».
Ничем хорошим эти подумки, ясное дело, не закончились даже и у Шиллера, из Вюртемберга он в итоге опять сбежал, но пьеса всё равно получилась хорошая.