4

Стареющий писатель в поисках вдохновения для того самого романа принимает решение на время уехать из шумного Лондона. Но попадает он не в тихое место у моря, как изначально планировал. С порога своей квартиры Брэдли угождает прямиком в вязкое болото отношений близких ему людей. И не смотря на то, что роман этот оказался мне не очень близок, он точно стоил прочтения, настолько это неоднозначная, многослойная и глубокая история.

Это первый роман, к действующим лицам которого я набросала схему. А её я не составляла, даже читая у Маркеса обо всех поколениях Хосе Аркадио. И сделала я это не потому что их много: основных персонажей в "Чёрном принце" всего семь, плюс трое появляются эпизодически. Но какие же запутанные, плотные и липкие взаимоотношения их всех связывают. И какие же они все невероятно объёмные. Меня бесконечно восхищает умение Мёрдок создавать настолько противоречивых героев. Они чаще всего не самые приятные, периодически бесят, не всегда в процессе чтения понятно, что они на самом деле думают и чувствуют.

Вот сцена в романе кажется обманчиво однозначной, а затем всё переворачивается, и происшествие видится под другим углом. А затем картинка поворачивается снова, и ты смотришь на всё новыми глазами. И никогда не понимаешь до конца – а где она, правда. Подобное раздражает, но ведь это читатель способен взлететь над миром романа, а заключённые в нём персонажи во всём видят исключительно собственное отражение, по-настоящему не слыша и не понимая друг друга. И даже, кажется, не делая попыток, чтобы понять.

Высокообразованному эстету Брэдли для творчества необходимо подлинное вдохновение. Он не готов разменивать свой талант на дешёвую славу беллетриста и сомнительную популярность. Он грезит о шедевре, презирая ремесленников пера. Но какую цену он будет готов заплатить за создание того, что сможет назвать произведением искусства?

Он хочет быть служителем своего божества, он и позднюю любовь желает превратить в платонический культ, которым будет вдохновляться. Скрывать чувства, сладко мучиться, жить в манящем дурмане любви. Ему не нужен груз минувших дней, его раздражают внешние обстоятельства. Но, к несчастью или счастью для него, он всего лишь человек, ведомый земными страстями. Искусство соблазнительно, но в столь любимых Брэдли шедеврах прошлого присутствует не только возвышенная составляющая. Там властвует и воля богов, которая вмешивается, требуя жертв в свою честь.

Искусство — вещь неудобная, с ним шутки плохи. Искусство выражает единственную правду, которая в конечном счете имеет значение. Только при свете искусства могут быть исправлены дела человеческие. А дальше искусства, могу вас всех заверить, нет Ничего.