5

Удивительный мир, удивительный герой, удивительная глубина в каждом, даже мельчайшем штрихе — такого вы больше нигде не встретите. Про этот роман говорят «не для всех», и меня огорчают эти слова: то есть, самобытность, оригинальность и неповторимое своеобразие авторского стиля — это, получается, по определению не то, на что «всем» нужно обращать внимание?

В настоящее время «ориентальный стиль» в литературе набирает популярность, но то, что я видела в других книгах — обычно подражание Японии, где-то очень мастерское, где-то менее умелое. Здесь же — и не Япония, и не Китай, и в то же время и то, и другое сразу — совершенно цельный, живой, настоящий мир. К нему, возможно, удастся привыкнуть не сразу, но я неоднократно слышала слова: «К середине книги уже просто живёшь там, и выбраться совершенно невозможно». Это действительно так.

Это очень неоднозначная книга. Здесь нет чёткого разделения на Добро и Зло, и каждая ситуация призвана подчеркнуть, что не бывает абсолютно правильного выбора, не бывает хороших поступков без жертв, всегда кто-то страдает, и больше всего — тот, кто стремится к совершенству. Таков главный герой, который мечется и разрывается не только между велениями души и жёсткими предписаниями своего окружения, но и между таким огромным количеством противоречий, которые возможны в земной жизни, что остаётся только поражаться: как он до сих пор жив… Впрочем, в конечном итоге он и выбирает в некотором роде смерть, и я не могу осудить его за это — не думаю, что смог бы хоть кто-то, кто, отбросив свои привычные представления о морали, погрузился бы в авторский мир и посмотрел бы на произведение непредвзято.

Это очень красивая книга — хотя в то же время я встречала слова: «Жестокая». И даже: «Зло не должно быть красивым». Это мнение можно понять: герои умирают, так ничего и не добившись, мечты разбиваются, сказки заканчиваются, любовь, если и появляется, то очень ненадолго: так умирает слабый бутон, который обещал превратиться в самый прекрасный на свете цветок, однако был безжалостно срезан чужой рукой и даже не поставлен в вазу, а просто выкинут и растоптан. Можно объяснять это людской жестокостью, но у каждого персонажа своя правда, и каждого можно понять. Для них действительно нет никакого выхода, и чувствуется это очень хорошо — до тех пор, пока каждый из них не разобьёт границы своего собственного мира, в котором живёт, они так и вынуждены будут погибать от того, во что верят; и неспроста в самом начале книги упоминается некое учение Той, которое, вроде бы, не играет в тексте ни малейшей роли: «Суть его такова, что, какую жизнь выберешь, от того и умрешь. Смелый — через смелость, щедрый — от щедрости, доброго обречет на смерть доброта. Как послушаешь — и впрямь жить не хочется». Но, много ли людей в реальной жизни готовы сделать то же самое — отказаться от того, во что веришь и что любишь, отказаться от себя и своих представлений о жизни вообще, чтобы просто протянуть руку тому, кто рядом? Поэтому и героев осуждать невозможно.

Тем не менее, очень хочется призывать читателя: откажись! Откажись хотя бы на время от того, что кажется тебе правильным и хорошим, и взгляни на текст так, как глядит ребёнок, готовый воспринимать всё, что ему предложит мир. Воспринимать, но не оценивать и не осуждать. И тогда взгляду откроется удивительная красота, граничащая с болью — песня соловья и солнца, песня утра и ночи, и песня ядовитого цветка аконита, который, может, и не хотел бы быть орудием убийства, но таковым его сделала природа. И, не в силах ей воспротивиться, он всё-таки тоже поёт, выражая свою любовь к красоте и свету, которая заложена в него так же, как и в любое другое живое существо — и однажды, несомненно, этот плач к небесам будет услышан, и тогда Сущий превратит аконит во что-нибудь другое.

Сюжет же… Формально — это история мальчика из бедного семейства, который, подчиняясь удивительным прихотям судьбы, сумел оказаться чуть ли не на высочайшей ступени иерархической лестницы и обрести невиданную власть. Власть, к которой стремятся многие, и которая сделала его самым несчастным существом в стране. В действительности же — это история души, которая переросла земные мерки и истекает кровью, зажатая в их тиски. Не случайно в тексте так часто упоминаются птицы, в особенности те, которые заперты в клетке: это самый подходящий, наверное, символ для того, чтобы показать, как страдает душа, осознавшая себя, в земном теле и в рамках всех видов ограничений, которые налагает земная жизнь. Для птицы есть два пути: либо она так и умирает в своей клетке, либо кто-то распахивает для неё дверцу, и она, позабыв обо всём, вырывается на свободу. Для души же, которая бессмертна — только один. И однажды она, несмотря ни на что, взмоет к небесам.