5 Нет у неё забот важней, у Леди из Шалота.

В дворце весёлый смех погас,
«О, Господи, помилуй нас!» —
Молились все, греха страшась,
И только рыцарь Ланселот,
Подумав, молвил, не спеша:
«Лицом, как ангел, хороша,
Да упокоится душа
Волшебницы Шалот!»

Такая бесспорно великая классика имеет какой-то гипнотический слог. Слова и фразы приникают под кожу и остаются там надолго, а может и вовсе срастаются с вами. Поэзия Теннисона волнует сердца уже не одного поколения. Прерафаэлитам особенно полюбился образ волшебницы из Шалота. Когда я увидела картину Уотерхауса на эту тематику, то просто влюбилась. То же самое можно сказать о издании этой баллады в издательстве Машины Творения с рисунками Чарльза Кипинга. Это волшебство в чистом виде.

Иногда поэзия теряет свою магию при переводе. Но только не Теннисон. Он остаётся прекрасен в любом переводе, потому что история рассказанная в балладе так же важна, исключительна и волшебна, как и слог автора.

Немного про саму легенду. Леди Элейн заточена в башне Шаллотт (Шалот; верны оба варианта). Она прядет волшебный гобелен, на котором вышивает свои ведения. Она не может отвлечься от работы ни днём, ни ночью. Она знает, что сделай она это, случится страшное. Но однажды видит в окне Ланселота и ее так завораживает зрелище, что она срывается с места. Нити рвутся и магическое зеркало, в котором она видела образы, разбивается. Девушка ложится в лодку, пишет на ней своё имя и пускается в путь до Камелота, зная, что не доживёт до конца пути.