4 Впечатления о книге Горького "Несвоевременные мысли"

Для меня книга "Несвоевременные мысли" открыла Горького как талантливого политического журналиста. Много слышал об этом апокрифе пролетарского писателя, но довелось полностью прочесть лишь недавно. Книга замечательная как по содержанию, так и по тому времени, когда публиковались статьи в «Новой жизни».

На дворе 1917-1918 гг. - вся Россия встала на дыбы, стряхивая с себя вековые путы деспотизма Романовых. Наряду с подвигами революционного героизма, на улицах Петербурга и Москвы идут винные погромы, самосуды над уличными воришками, баррикадные бои и бесконечные демонстрации. Сейчас даже сложно представить какой исторический вихрь захватывал людей, разбивая вдребезги их иллюзии о «правильной революции». Разбились иллюзии и Горького. Он не верил, что малочисленный российский пролетариат сможет построить новое общество, не растворившись при этом во враждебном крестьянском море.

Отношение к крестьянству у Горького какое-то сугубо личное, иррациональное. В его статьях рисуется огромная нераздельная невежественная масса, которая в один момент может раздавить все зачатки социализма в России: «Когда в 17-м году Ленин, приехав в Россию, опубликовал свои «тезисы», я подумал, что этими тезисами коммуны он приносит всю ничтожную количественно, героическую качественно рать политически воспитанных рабочих и всю искренно революционную интеллигенцию в жертву русскому крестьянству. Эта единственная в России активная сила будет брошена, как горсть соли, в пресное болото деревни и бесследно растворится, рассосется в ней, ничего не изменив в духе, быте, в истории русского народа».

То что, Горький писал о большевиках, пожалуй, даже жестче писаний Троцкого в моменты самой острой полемики: «Если я вижу, что политика советской власти « глубоко национальна» — как это иронически признают и враги большевиков, — а национализм большевистской политики выражается именно « в равнении на бедность и ничтожество », — я обязан с горечью признать: враги — правы, большевизм — национальное несчастье, ибо он грозит уничтожить слабые зародыши русской культуры в хаосе возбужденных им грубых инстинктов <…> Ленин, Троцкий и сопутствующие им уже отравились гнилым ядом власти, о чем свидетельствует их позорное отношение к свободе слова, личности и ко всей сумме тех прав, за торжество которых боролась демократия. Слепые фанатики и бессовестные авантюристы сломя голову мчатся, якобы по пути к « социальной революции» — на самом деле это путь к анархии, к гибели пролетариата и революции. На этом пути Ленин и соратники его считают возможным совершать все преступления, вроде бойни под Петербургом, разгрома Москвы, уничтожения свободы слова, бессмысленных арестов — все мерзости, которые делали Плеве и Столыпин». Большевики отвечали ему не менее жестко: Горький из «буревестника» превратился в «гагару», «которой недоступно «счастье битвы», выступает как «хныкающий
обыватель» , «из-за деревьев не видит леса», «изменил
революции» и «солидаризуется с реакционерами».

Тем не менее, в СССР Горький стал самым главным писателем. Очень жаль, что в советское время не издавали «Несвоевременные мысли». Чиновники все хотели создать агиографию с четким жизненным циклом - с рождения и до смерти был за Советскую власть, однако, действительность выбивалась из официальной схемы. История с Горьким крайне поучительна тем выводом, что каким бы ты ни был выдающимся теоретиком практиком или писателем, ты можешь не понять и не принять революцию, ради которой трудился всю жизнь. Это огромная жизненная драма, которая меня не раз поражала в судьбе Плеханова. Горькому повезло - он был относительно молод, чтобы переосмыслить свои взгляды и участвовать в великом социалистическом проекте, который создавался в СССР.