5

Домострой – это не домоводство 16 века, это не сборник советов, рецептов по ведению домашнего очага. Вряд ли хозяйка или хозяин найдет здесь, что-либо из того, о чем они не знают. Ну, если уж только совсем неопытные.
На мой взгляд – это описание идеального дома, идеальной семьи с точки зрения современника, как в духовной, так и в хозяйственной жизни. Хотя, не так много изменилось и спустя несколько веков. Семья, ведущая свою жизнь подобно требованиям Домостроя, и сейчас будет выглядеть безупречно. Есть, конечно, отдельные детали, моменты, вызывающие сегодня улыбки.
Вот как говорится о семейных отношениях, построенных на том, что именно мужчина глава семьи:

А увидит муж, что у жены непорядок и у слуг, или не так все, как в книге этой изложено, сумел бы свою жену наставлять да учить полезным советом; если она понимает – тогда уж пусть так все и делает, и уважить ее, да жаловать, но если жена науке такой, наставлению не последует и того всего не исполняет (о чем в этой книге сказано), и сама ничего из того не знает, и слуг не учит, должен муж жену свою наказывать, вразумлять ее страхом наедине, а наказав, простить и попенять, и нежно наставить, и поучить, но при том ни мужу на жену не обижаться, ни жене на мужа – жить всегда в любви и в согласии.

Вся книга обращена в первую очередь к довольно состоятельным людям. Отдельные наставления явно не имеют своей ценности для простого сословия. Одни только перечисления съедаемых лебедей, журавлей, цаплей и прочей дичи чего стоят. А при упоминании почек заячьих и голов щучьих с чесноком так и повеяло «Иваном Васильевичем».
Интересным открытием было перечисление блюд, употребляемых в посты. В Успенский и Великий посты было разрешено употребление очень большого количества рыбных блюд, что сейчас совершенно исключается, если не брать во внимание отдельные праздничные дни.
А в Филипповский пост я даже нашла разрешение на употребление поросят мясных и утят мясных. Вот так.

Большое место уделяется вере, исполнению треб, посещению церкви, отношениям к священникам и монахам. Но учитывая время написания и практически стопроцентное верующее население, все вполне логично.

Стилевые обороты, язык книги, существенно отличающиеся от современных, не только не мешали восприятию, а лишь усиливали наслаждение от знакомства.