5

Домбровский «Факультет ненужных вещей»

Снегири взлетают красногруды...
Скоро ль, скоро ль на беду мою
Я увижу волчьи изумруды
В нелюдимом, северном краю.

Последнее стихотворение Павла Васильева
Расстрелян в 1937 году

Тонкий туман стелился по уступам, и все огненно-кровавое, голубое, темно-зеленое, фиолетовое и просто белое …. – все это, погруженное в вечер и туман, смирялось, тухло, стихало и становилось тонким, отдаленным и фантастическим.

Недолго Зыбину, герою романа «Факультет ненужных вещей», любоваться красотой степей – закрутит его, увлечет за собой настоящий вихрь испытаний, какие щедрой рукой раздавались в те времена..Слепящее солнце, долгие раскопки, поиски древнего золота в романе – в моем восприятии и роман остается сложно-многослойным , постепенно раскрывающим различные уровни. Слой за слоем убирают археологи лишнее, чтобы добраться наконец до вожделенного культурного слоя – так и в прочтении «Факультета», шаг за шагом, открываются все новые смыслы..

Слой первый

«Факультет ненужных вещей» - страшное и губительное название юридического факультета, которое озвучивает молодой следователь – Тамара Долидзе.

Во всей нашей печальной истории нет ничего более страшного, чем лишить человека его естественного убежища - закона и права….. Пало право, и настал 37-й год. Он не мог не настать. Если уничтожать не за что-то, а во имя чего-то - то и остановиться нельзя... Убивай, убивай, убивай! И остановиться невозможно. Просто не на ком: каждый труп врага - начало твоей смерти.

Тамара – представитель не правосудия, но системы, которая ценит в своих последователях безоговорочную преданность Других же необходимо подчинить и обезличить, работа ведется на разных уровнях, недаром в воспоминания Зыбина включена история с Жорой Эдиновым. После ареста при прямом столкновении с системой герой начинает вести себя непредсказуемо для противной стороны. Любопытно наблюдать этот долгий поединок – Зыбин противостоит разным противникам – он рассуждает, выстраивает логические заключения, создает острые ситуации.

Так что ж вы думаете, - скучно и привычно тянет следователь, - мы так, ни с того ни с сего, забираем советских граждан? … Но тут зек быстро спрашивает: - Так что ж, по-вашему,советский суд уж никого и не оправдывает? Сразу же создается острейшая тактическая ситуация: ведь не скажешь ни "да", ни "нет". И следователь начинает орать

Нескончаемым ночам с «будильниками», многочасовым допросам Неймана-Хрипушина-Долидзе Зыбин противостоит со всей своей внутренней силой. Бескрайний образ моря, долгие прогулки с Полиной, краб, выпущенный на волю – все эти воспоминания всегда с героем, они тоже часть его– способ вырваться за пределы стен и решеток. Читаешь Домбровского и понимаешь – как важно сохранить эту духовную ценность, свое достоинство и внутреннюю свободу, лишить которого пытаются героя.

Я поверил, что сердце –
Глубокий колодец свободы.
А в глубоких колодцах
Вода тяжела и темна...
Я готов дожидаться,
Мучительно плещутся воды,
Я бадью опускаю до самого черного дна!
(Ю. Домбровский, 1929-1930)

Слой второй

Домбровский не ограничивается 20 веком, его исследование идет далеко в глубину столетий. От Зыбина и 20 века к Иисусу и Пилату . В спорах отца Андрея и Корнилова вырастает очередной слой понимания – библейский, исторический, культурологический.. Какие параллели можно провести? Иисус и Зыбин – обладающие внутренней свободой, представители системы – Понтий Пилат и Нейман (его также раздирают противоречия, но в конце он все же находит потерянное золото и помогает Зыбину), Иуда и Корнилов – вечная история предательства, слабости и сомнения, Антихрист и Сталин в пояснениях скорее всего не нуждаются. Само летоисчисление здесь подается в особенном виде.

А случилась вся эта невеселая история в лето от рождения Вождя народов Иосифа Виссарионовича Сталина пятьдесят восьмое, а от Рождества Христова в тысяча девятьсот тридцать седьмой недобрый, жаркий и чреватый страшным будущим год.

Книга в книге - современные терзания людей и события многовековой давности . Все страдания Иисуса, его путь - мы видим в работе отца Андрея. Как выжить и спасти не только себя, но и все человечество? Возможность прощать, вера в человечество – вот что должно здесь стать основой всего.

Погубивший единую душу губит весь мир, а спасший невинного спасет все человечество

Слой третий

Эта книга для меня не просто повествование о Зыбине, Корнилове, это напоминание о многих жертвах тех прожорливых лет. Зыбин в книге выходит на свободу, но сколько других людей попадает в лагеря, сколько погибает под колесами времени.. . Этих персонажей в книге нельзя увидеть, они просто незримо рядом– за стеной камеры Зыбина, в Алма-Ате и других городах– везде, где жила и насыщалась эта ненасытная система. Не зря попали в эпиграф стихи Павла Васильева – уроженца тех самых жарких бескрайних степей, среди которых Зыбин ищет свой клад и ломает голову над вековой загадкой таинственной девушки. Молодой поэт погиб в 1937 году, его имя было надолго вычеркнуто из литературы, попало под многочисленные неумолимые запреты. Ему было 27 лет.. Сколько еще было таких - десятки, сотни, тысячи..

Слой четвертый – самый глубинный, темный, ночной

Тяжелая книга, тяжелое время, тяжелые судьбы – при всей легкости повествования видишь перед собой отчетливо то, что переворачивает душу, вытаскивает на поверхность , что-то темное, ночное, то, что много лет не смели озвучивать громко – только среди своих.
1937 год, муж, не вернувшийся с работы. Ночной стук в дверь: «Вам с дочерью нужно срочно уезжать, утром придут и за вами». Поспешное бегство без вещей – туда, где не будут искать, где будет спасена дочь. Узнать о судьбе любимого человека моя прабабушка сможет только через 20 лет. Место расстрела станет известно ее внучке только через 70 лет.

«Факультет ненужных вещей» - обязательно читать, запоминать, передавать дальше. Чтобы помнили. Чтобы не повторилось.