Больше рецензий

Kelderek

Эксперт

Эксперт Лайвлиба

3 декабря 2020 г. 18:18

1K

3 Очерки стеклянного царства

Жили-были когда-то некие люди. А вместе с ними еще какие-то. И еще. А потом одни померли, а другие продолжили жить. Одни бедно, а другие в достатке.

Самое удивительное в романах последнего времени – откровенное нежелание рассказывать историю, какая-то чугунная убежденность в том, что отрез действительности с такого-то по такой-то год – уже достаточный повод для книги. Мадам Юзефович называет такой подход, без цельности, без увязывания воедино линий и налаживания связей между персонажами инновацией и жизнеподобием. А я назову это смертью литературы. Смысл существования последней заключался в том, чтобы отражать жизнь, но в то же время не быть ее прямым подобием. Важно было размышление, осмысление, выделение неких узловых моментов, логики, системы ценностей. Обобщение, типизация. Теперь ничего этого не надобно. И книжка превращается в разрозненную хронику, описывающую жизнь нескольких персонажей.

Зачем это читать, когда у тебя и твоих близких и знакомых такая же жизнь? Нет ответа. Но писатель и издатель искренне надеются, что нам это зачем-то понадобится. Для чего бы? Мы люди практичные: книга должна либо развлечь нас, либо нечто сообщить такое, чего мы не знали, либо дать волю эмоциям. Отдельным субъектам, ищущим своего предназначения в жизни, подарить некое наставление.

Ничего из перечисленного не вынесешь из романа Мандел.

Хотя книга благодатная – финансовые пирамиды. Нет ни глубины, ни внятности ориентиров, ни четкой задачи, из которой было бы очевидно зачем она читателю и литературе.

Просто художественный очерк жизни обманутых вкладчиков и участников пирамидальных сцен.

На этом месте в былые годы могло бы быть исследование феномена пирамид. Рассказ о лжи, которая значимей, и выгодней правды. Эссе о самообмане. Анализ психологических и социальных основ алчности. Тут же просто читаешь, и видишь – люди тупые.

А мог быть портрет в полный рост американского Мавроди. Исследование спекулятивного начала, глубоко запрятанного в человеческой душе. Страсти к обману, игре, шоу. Рассказ о противоречии между внешним статусом, блеском и мишурой и внутренней духовной нищетой, узостью страстей.

Но Мандел не копает так глубоко. Чтобы сообщить новое – надо погрузиться в мир финансов и обложиться книгами. Чтоб писать о психологии жулика – надо иметь искренний интерес. Здесь же хватит и пары глав про мальчиков, кровавых в глазах, но без годуновских терзаний.

И вот перед нами то, с чего мы начали рассказ. Жила-была девочка Винсент и брат ее Пол. А еще финансист Алкайтес с кучей помощников. А еще вкладчики, которые думали, что деньги в некоторых фондах размножаются почкованием, а они самые умные инвесторы в истории человечества.

Да в основе романа актуальная для американцев история 2008 года, после которой многие слетели с хороших должностей, потеряли дом, сбережения, а кто-то даже отправился на улицу, прям из фешенебельного поместья. Для них – это, конечно, вещь памятная. Но нам-то что? До общечеловеческого размаха история не дорастает. Совершенно локальная история. Прежде всего по тому, как написана. Читая ее, думаешь, а ведь американская литература прям сейчас, на глазах, теряет всемирное значение, и ничуть не стесняется этого. Что там стена с Мексикой. Американские книжки будут почище и покрепче этой стены.

Мы могли бы проникнуться жалостливой историей художницы, под старость лет потерявшей все. Бывшего преуспевающего бизнесмена, вынужденного начинать все с нуля. А возраст уже не маленький тоже. Но стекло бездушный, неживой материал. Такова и книга Мандел.

Конечно, приглядевшись в ней все-таки можно при желании разглядеть некое послание: живи простой жизнью, умерь желания, все преходяще, все будет сметено. Или: все большие карьеры строятся на жульничестве и воровстве. Но чтоб копать так глубоко, придется едва ли не мысленно дописать роман Мандел. Сама она сильно в этом плане не расстаралась. Ограничилась изложением фактов. Очерк, как и было сказано. Три сотни страниц для него многовато. Да и не лучше ли было написать нон-фикшн, чем такой невнятный роман обо всем и ни о чем.

Источник