4 Consider This: Moments in My Writing Life after Which Everything Was Different

Про что: Чак Паланик рассказывает, как писать... как Чак Паланик.

Паланик в краткой манере излагает, что бы он посоветовал своему ученику. Предсказуемо кратко, пессимистично и с долей юмора. Даже есть что-то о его жизни, но ненавязчиво и с самоиронией. (В отличие от кинговской "On Writing: A Memoir of the Craft", обозванной нашими пиарщиками от бога "Как писать книги", из которой на тебя с первых же страниц валится на фиг не нужная автобиография.)

Интересно. Он описывает приемы, которые мне, например, очень нравятся. Например, такие:
- Писать кратко.
- Не стесняться шокировать публику. (Процитирую Джой Уильямс: «Вы пишете не затем, чтобы заводить друзей».) Бить читателя по голове неожиданным разворотом на 360 градусов.
- Рвать шаблоны. (О, да!)
- Избегать глаголов "быть", "иметь", "являться". (Потому что это скучно.)
Всё это он описывает подробно, конечно.
А ещё он пишет, как правильно писать от первого лица. (Бич многих современных писателей.)

Есть рассказы о промотурах. (Очень утомительно, бедняги, по десять часов раздают автографы.) О встречах с читателями для зачитывания произведений. (На чтении "Кишок" у него всегда падали в оборок. После 70-го упавшего он перестал уже считать жертв.) О творческих курсах для писателей, где они читают друг другу свои произведения. В том числе - и шок-контент.

После него на сцену вышел еще один молодой автор, практически подросток, который работал тогда над книгой под названием «После Нирваны». Роман был посвящен жизни юных наркоманов, занимающихся проституцией, чтобы заработать денег на дозу. Том восхищенно рассказывал, как смело этот автор – Ли Уильямс – выписал откровенную сцену в книжном магазине. Пока тот читал, наш учитель слушал и гадал: «Да ладно?! Неужели сейчас он возьмет и опишет, как ребенок делает минет старику?»
И Уильямс действительно это описал. Не спустил на тормозах. Не позволил герою мысленно отвлечься на какие нибудь идиллические картинки из детства о поедании хот догов в День независимости. Не перескочил в будущее, чтобы потом вернуться к этой сцене в диалоге или обойтись парочкой ярких воспоминаний. Нет. Он в красках и подробностях описал все происходящее – и публично зачитал это вслух. Том был в восхищении. Нужно обладать недюжинной смелостью, чтобы такое написать. И прочесть. Своему ученику я сказал бы, что это – ваш долг.

Я думаю, будет полезно почитать всем. И тем, кто пишет (даже если фанфики, кстати, особенно фанфики), и тем, кто не пишет. (Чтобы лучше знать, к чему придраться. Ха-ха!) Единственный минус, это, пожалуй, стена культурных различий. Имена имеющих отношение к лит-ре людей, которые упоминает автор, русскому человеку вряд ли известны. (Мне не удалось найти указанных им рассказов, например.) Да даже если и вспомнить произведения Паланика, то заметно, что его шок-контент слишком часто связан с сексом. Это понятно, он шокирует американцев, которые (это мои личные наблюдения) зациклены на сексе. (Секс у них как мерило успешности, у нас тоже такое есть, но не так сильно. Я серьезно. На фоне спокойно воспринимающих тему азиатов, они выглядят иногда просто озабоченными.)

Русский перевод, вроде, приятный на вид, современный. Разве что... название. "Consider This: Moments in My Writing Life after Which Everything Was Different" как-то не очень похоже на "На затравку".
...и что такое "картонный фотоаппарат"? Из картона? Одноразовый? По контексту речь идет о уходящих в прошлое привычных вещах типа телефонной будки. На ум приходил "Поларойд" скорее, чем какой-то "картонный фотоаппарат", который в тексте ещё и разбивается.
...и ещё в конце, в комментариях, переводчик цитирует песню, где слово "кусок" он пишет как "peace"... Ну... весьма позорная ошибка, если честно. Наверное, это Т9...