3.5 «А тело пахнет так, как пахнет тело - Не как фиалки нежный лепесток...» (У.Шекспир)

Меня всегда смущал афоризм К. Пруткова, что специалист подобен флюсу, и полнота его односторонняя. Мне казалось, он просто продиктован завистью к энциклопедизму в любой области. А неспециалист тогда чему подобен? Человеку, сжирающему все подряд и не ощущающем вкуса ни от чего, зато полному удовлетворения, что «пробовал» и то, и это? Ну, это так, к слову, потому что мне как раз нравятся книги узких специалистов, кропотливо плетущих бесконечную сеть разнообразных связей, ассоциаций, аналогий вокруг интересующего их предмета. Всегда интересно, занявшись чем-то одним, увидеть это как проекцию более крупного явления или как элемент объемного целого.

Книга Р. Мюшембле стала для меня отличной иллюстрацией строчек О. Мандельштама из «Бесшумного веретена»: «Все в мире переплетено Моею собственной рукою». Он берет узкую, но очень интересную тему запаховой культуры в контексте телесности и рассматривает ее в небольшом по меркам истории временном отрезке от XVI до начала XIX века во всех подробностях, устанавливая необходимые ему параллели. Многие из тех, кого в принципе интересуют такие книги, наслышаны о специфическом отношении к телесной гигиене при Людовике XIV или об ужасающих «ароматах» городов, жилищ или кухонь Средневековья и т.п. и знают, что природная пахучесть человеческой жизни в истории цивилизации подчинялась вводимым нормам, сменяясь жестким контролем и самоконтролем над запахом. Но как таковой запах и сегодня не утратил своего информационного и сигнального значения, а многие запахи настолько терапевтичны, что от одного их упоминания сладко ноет сердце: запах младенца, материнские духи, запах бабушкиных пирожков из детства, аромат влажных волос любимого человека, запах солнца и моря на коже… Верно и обратное: некоторые запахи способны пробуждать отвращение и страх, являясь сигналами болезни, старости или смерти - так, к примеру, известно, что болезнь Альцгеймера пахнет ржаным хлебом, болезнь Паркинсона - мускусом, туберкулез - мокрым картоном, диабет - печеными яблоками, а тифозные больные, по наблюдению С.Боткина, вообще пахнут «парным гусем». Запахи хранят для нас разные эмоции и воспоминания, поэтому любая попытка их исследовать интересна сама по себе, и, накапливая большой объем исторических фактов, автор пытается разобраться, как вообще функционирует культура запахов.

Мне было интересно, как воспринимались и осмыслялись запахи в истории, как возникло культурное давление на человека, заставившее его испытывать отвращение и стыд перед определенными запахами и благоговение перед другими, как происходили обонятельные мутации, действительно ли обоняние – «биологический тупик», ненужный современному человеку. Я вполне разделила авторское мнение об обонянии как о древнейшей информативной для психики структуре, трансформирующейся под воздействием прогресса. Наверное, поэтому даже и хорошо, что он останавливается на XIX веке, когда индустриализация делает весь мир пахнущим почти одинаково, в каком-то смысле лишая его индивидуальности.

Книга - простая для чтения, и сконцентрирована она в основном на мужских и женских телесных запахах и по большей части состоит из разнообразных историко-культурных описаний того, что, как и почему пахло на разных отрезках времени, как к запахам относились люди разных эпох и как человечество «приручало» запахи и конструировало их в парфюмерии. Она разделена на главы и подглавки, у каждой из которых – своя микротема («Городские клоаки», «Профессиональное загрязнение воздуха», «Арматические блазоны», «Способ добиться успеха», «Пахучие ветры», «Держать на расстоянии», «Эротическое дыхание», «Душистые ритуалы», «Сублимация смерти» и пр.), изложенная иллюстративно и с юмором. В целом книга довольно информативная, в ней много цитат из художественных произведений, медицинских трактатов и исторических документов, хотя и, как мне показалось, с некоторым оттенком мизогинии. Но запахи были, есть и всегда будут социальны и актуальны, поэтому есть смысл о них почитать.