5 Маленькая трагедия, написанная не Пушкиным

Мифология Гоголя создала мифологию и о нём, о самом писателе. Сосуществование гения и обыденности, высокого и пошлого, желание исправить всё кривое, понимание и непонимание того, что это невозможно оказывает давление на восприимчивую психику. Поэтому происходит внутренний слом последних лет жизни, когда писатель внутри Гоголя уступил место проповеднику и появляются мрачные фантазии о погребении писателя заживо. Сжигается второй том «Мёртвых душ», выходят в печати неоднозначные «Избранные места из переписки с друзьями». И вот эта блестящая, удивляющая правдой исповедь сумасшедшего. Сколько бы ни писали об автобиографичности тех или иных персонажей разных писателей, я не придаю этому значения… За исключением тех случаев, когда автор своими произведениями пишет свою жизнь. В русской литературе я знаю двух таких писателей – Гоголя и Кржижановского.

Структурируя эту историю, я получил три взаимоисключающих точки невозврата: гг. в начале истории (4 октября) - простой, инфантильный, недалёкого ума мещанин, с понятными радостями и печалями; абсолютный псих - король Испании Фердинанд VIII, находящийся на принудительном лечении в сумасшедшем доме (очевидно, январь); крик о помощи несчастного потерявшегося человека Авксентия Ивановича Поприщина, душевная трагедия, сумасшедший зовёт маму, чтобы она пожалела своего сыночка (возможно, февраль?). И всё находящееся между этими тремя абсолютно разными и несовмещающимися в моём представлении личностями – это поступенный переход, незамечающиеся метаморфозы личности. Гоголь безграничен, но этим рассказом он меня просто потряс. Здесь очень сильно ощущается личный опыт о сумасшествии, не опыт сумасшествия, а именно опыт о… Гоголь пропустил сумасшествие через свою философию, как бы не напрямую это сумасшествие пережил. Получилось не просто достоверное, получилось настоящее.

Всегда впечатляло умение писателя попасть в мысль. Почему Поприщин «услышал» разговор именно двух собак? Почему не лошадей, кошек, мышей, коров, мух? Почему Булгаков пишет «Собачье сердце», не кошачье, коровье, лошадиное, свиное, овечье, в конце-то концов? И почему свиньи равнее всех, не собаки? Что заставляет писателя сделать единственно возможный правильный выбор? Почему Поприщин «узнаёт» в себе испанского короля Фердинанда VIII, а Сельма Лагерлёф пишет своего «Португальского императора»? Почему Испания, за что Португалия? Восприятие сознания, скатывающегося с рельс нормальности, осознающего происходящее, удивляет прагматизмом, какой-то само собой разумеющейся логикой сумасшедшего. Одна из записей Поприщина датируется 43 апреля 2000 года – он наш современник…

Этот гоголевский заплыв я совершил исключительно ради записок. Вот дочитаю «Мёртвые души», и где-нибудь через годик перечитаю «Ганца Кюхельгартена», «Ревизора» и «Избранные места…». Гоголь не только многое даёт, он ещё многое забирает…