4

Я хорошо помню то время, когда книга только-только вышла, и предвкушающие придыхания вскоре перешли в разочарованные стоны. Что ж, я с "Убить пересмешника" познакомилась не так давно, уже в зрелом возрасте, оценила книгу высоко, но сколько-нибудь серьёзной роли она в моей читательской жизни не сыграла, а потому и "Пойди поставь сторожа" никак меня не задела. Но природу разочарования подавляющего большинства понять оказалось очень легко.

Сорванец Глазастик превратилась в своенравную молодую девушку, уехала из Мейкомба в Нью-Йорк навстречу свободе, которая была невозможна в удушающей атмосфере маленького городка. А нынче вернулась в город детства, чтобы повидать престарелого отца. Джим давно умер, Аттикус живёт у сестры и перенёс любовь к погибшему сыну на молодого помощника Генри, который претендует на руку его дочери. Джин-Луиза всю книгу мучается сомнениями - отдать ему эту руку или не отдавать, хотя ответ, в общем-то, очевиден с самого начала. А ещё она внезапно узнаёт, что её отец, этот справедливый и здравомыслящий герой её детства, заседает в городском совете - организации крайне правого толка, распространяющей очень сомнительные материалы на тему превосходства белой расы, выступающей за сохранение сегрегации и относящейся к неграм как к глупому скоту. И жених её там же, сидит рядышком с папой. В общем, возвращение на малую родину повлекло за собой полное крушение идеалов, что Джин-Луизы, что читателей.

С публикацией этого романа вышла какая-то мутная история. Он считается первой, неудачной версией "Убить пересмешника", но описывает события, произошедшие гораздо позднее. Харпер Ли явно не собиралась его публиковать, поэтому выглядит текст в основном как диалоги, которые планировалось встроить в сюжет, который так и не был написан. Видимо, поэтому книга вышла максимально статичной, построенной исключительно на полемике. Редкие моменты отдохновения предоставляют воспоминания Джин-Луизы о детских играх и школе. Но, поскольку тут встречаются нестыковки с уже существующей историей, выглядят они не слишком натурально.
Если "Убить пересмешника" - солнечная, но не сахарная история о детстве и первых столкновениях с миром взрослых, решающим серьёзные проблемы, - адресована абсолютно всем - любому обитателю земного шара, любого возраста, то "Пойди поставь сторожа" с её многочисленными дискуссиями и диалектикой будет понятна и, возможно, интересна достаточно узкой группе людей, разбирающихся в политической обстановке Америки пятидесятых-шестидесятых. Обсуждения поправок к законам, цитирование высказываний политических и культурных деятелей, многословные рассуждения - не самое захватывающее чтение для несведущего человека. Но именно это - основное наполнение романа.
А вот что касается сути...
Невозможно не обратить внимание, что милая и непосредственная Глазастик выросла в откровенную хамку, крайне дурно воспитанную девицу с уже нездоровым юношеским максимализмом. Больше всех достаётся от неё тётушке Александре, и если конфликт между ней и детьми, привыкшими к свободе и не желающими проводить время в душных гостиных, вполне можно было понять, то поведение уже взрослой девушки по отношению к старушке вызывает оторопь. Джин-Луиза будто не понимает, что тётя - истинная леди в кружевах и оборках, обожающая типичные женские беседы за чаем - продукт своего времени, и уж точно не заслуживает, чтобы её обзывали и советовали заткнуться.

Дядюшка главной героини слегка вправил ей мозги по поводу отца, который, точно так же, как и тётя, остаётся продуктом своего времени и не может прыгнуть выше головы, но всё же проявляет мудрость, держась поближе к врагу. Хоть и к неграм относится далеко не либерально. Так Джин-Луиза в своём уже солидном возрасте понимает, что на свете существует, простите за неудачный каламбур, не только "чёрное" и "белое". Но книгу это, тем не менее, не особенно спасает - главная героиня раздавлена, всё вокруг кажетсяей ложью, инам вместе с ней. Мы-то всегда думали, что в забытом богом Мейкомбе внезапно жил человек, (да ещё и адвокат), по-настоящему чуждый расовых предрассудков, а оказалось что он не в восторге от идеи попадания негров в мир белых, их театры, школы и церкви.