4 "Личность взрослого нельзя понять без рассмотрения данных индивидуального жизненного опыта..."

"...исходя из жизненного опыта, из детских встреч с небольшим количеством людей, он вырос и видел мир на особый манер. Манер этот можно считать ошибочным, но с учетом его прошлого иначе он не мог..."

Небольшое предупреждение: книга полна описания зверских жестокостей по отношению к несовершеннолетним, поэтому точно не подойдет для чтения лицам до 18 лет, беременным женщинам и просто впечатлительным людям. В этом романе слишком много насилия. Сосредоточившись во время чтения на нем (то есть на линии ужасов), можно легко пропустить не менее увлекательную детективную линию (собственно, поиски маньяка-садиста) и очень тонкую психологическую линию - обоснования поступков убийцы и составление его психологического портрета на основании совершенных преступлений и найденных улик.

Открывается книга подобно викторианскому детективу, хотя действие будет разворачиваться в Нью-Йорке и Вашингтоне, а главными действующими лицами - теми самыми сыщиками, которые пойдут по следу опасного извращенца - станут трое друзей: политик Теодор Рузвельт, психиатр Ласло Крайцлер и репортер "Нью-Йорк Таймс" Джон Мур.

По городу прокатилась череда изощренных убийств-надругательств (это даже описывать жутко - не то что читать) над детьми. По той красочности, с которой автор описывает все эти злодеяния, книга очень живо напомнила мне роман Никлас Натт-о-Даг - 1793. История одного убийства (там, по-моему, продолжение вышло, тоже собираюсь когда-нибудь прочитать). И не только этим, кстати, напомнила. Есть еще один немаловажный момент: психологическая теория Ласло, которая и ляжет в основу расследования этого запутанного дела. Если вкратце, то суть теории можно изложить буквально в нескольких словах: все проблемы - родом из детства, и искать корни нынешней жестокости маньяка следует как раз-таки там - в далеком (относительно далеком) детстве, в его семье, взаимоотношениях с отцом и матерью, увиденном и пережитом в младенчестве и юношестве. В "Истории одного убийства" эта тема тоже очень явно прослеживается, особенно ближе к финалу, когда становится понятно, кто виновен. Не могу согласиться с этой теорией - очень уж прямолинейной здесь выставляется подобная взаимосвязь, по сути ничем так к настоящему моменту и не доказанная. Тем более, а где же пресловутая свобода воли? У миллионов людей было тяжелое детство, но ведь он не стали маньяками. Наоборот, очень часто маньяками, педофилами, извращенцами, садистами становятся люди с благополучным детством, из зажиточных семей, где поощрялось любое желание любимого чада...

- (Крайцлер): "моя теория индивидуального психологического контекста..."
- (Комсток): "Оголтелый детерминизм! Мысль о том, что поведение человека всецело подчиняется шаблонам, заложенным в детстве и юности - это противоречит свободе и ответственности! Это чуждо идеалам Америки!"

Расследование получилось действительно захватывающим, особенно увлекательным мне показался процесс построения психологического портрета предполагаемого убийцы. Это же надо: так проанализировать все данные, в том числе полученные из одного-единственного письма, чтобы с точностью до деталей определить, кем он может быть, этот загадочный потрошитель детских тел...

"Мы берем заметные характеристики самих преступлений и черты их жертв и на их основе определяем, какой человек мог здесь поработать"

Произведение написано очень красивым языком, очень образным, со с множеством метафор и глубоким вниманием к деталям, вот только порой это не лучшим образом отражалось на динамичности сюжета (но, возможно, в том и была задумка автора: отвлечь немного читателя от творящихся в Америке ужасов и обратить внимание на что-то более красивое).

4/5, прекрасный детектив, отличный триллер, очень атмосферное произведение, мастерски прописанные характеры персонажей. Рекомендую книгу с осторожностью: во-первых, немаленький объем, а во-вторых, излишняя жестокость на ее страницах, подозреваю, понравится далеко не каждому.

"Он лепит себя по модели индейца, но при этом в душе чувствует себя даже большим индейцем, чем сами индейцы..."

"Бичем никогда бы не повернулся спиной к человеческому обществу, да и общество бы ни за что не отвернулось от него - а почему? Потому что он, пусть извращенно, но связан с ним нерасторжимыми узами. Он был его отпрыском, его больной совестью - живым напоминанием обо всех тайных преступлениях, что мы совершаем, смыкая ряды, чтобы жить среди себе подобных. Он жаждал человеческого общества, стремился к возможности показать людям, что сотворило с ним это их "общество". Но самое странное - общество жаждало его не меньше. Мы получаем удовольствие от таких людей, как Бичем. Они - доступные вместилища всего самого грязного в нашем собственном, общественном мире. А что помогло Бичему стать таким? То, что мы дозволяем. То, чем мы даже наслаждаемся...."