5 Фантазия на тему: как оно было на самом деле

Обручев, как фантаст, известен в первую очередь своим романом "Земля Санникова". Слов нет, отличная книга, но в моей читательской биографии как-то так случилось, что гораздо большее впечатление о себе оставило другое произведение автора - роман "Плутония". Я не хочу умалять достоинств "Земли Санникова", в литературном отношении она даже посильнее будет, чем "Плутония", всё-таки писал её Обручев почти через 10 лет после дебютного романа, и писательского опыта поднабрался. В случае со мной, скорее всего, значение имеет тот факт, что сначала я посмотрел фильм, что повлияло на эмоциональный фон при чтении книги, я уже знал, что меня ожидает. "Плутония" же в годы моего детства экранизирована не была, да что я говорю, она до сих не удостоилась такой чести, поэтому ничто не могло помешать новизне впечатлений при чтении.

Известно, что Обручев взялся за этот роман, потому что его возмутил "непрофессионализм" профессиональных беллетристов, бравшихся за схожие темы. Как беллетристы они были на высоте, но вот как геологи и криптозоологи, ни Жюль Верн, ни Артур Конан Дойль, а речь идет об этих весьма уважаемых авторах, будущего академика не устраивали.

Поэтому, отбросив "Путешествие к центру Земли" и "Затерянный мир" за неверностью изображения главного с его точки зрения, Владимир Афанасьевич принялся за свой вариант представления утраченных миров. Здесь автор столкнулся с чисто технической стороной вопроса, как этиологически объяснить возможность существования "затерянного мира" (всё-таки название у Конана Дойля очень удачное). У него было два примера: Верна - внутри Земли, Дойля - труднодоступный участок суши, можно было использовать один из них, либо придумать что-то своё. Своего Обручев придумать не сумел, поэтому решил позаимствовать идею у французского фантаста.

Между прочим, в 1914 году в желании "проникнуть" внутрь родной планеты Обручев был не одинок, одновременно с ним, американец Берроуз использует для этих же целей Антарктиду, где находит путь в Пеллюсидар. Вот так два писателя атаковали "полую Землю": один с Северного полюса, другой с Южного.

Таким образом, мы неминуемо приходим к гипотезе полой Земли, нужно отдать честь Владимиру Афанасьевичу, он никогда в эту чушь не верил, и использовал её исключительно для удобства построения фабулы произведения. Зато получилась очень логичная и внешне правдоподобная история, многие из первых читателей настолько поверили в реальность описанного, что писали Обручеву письма, интересуясь, когда намечена следующая экспедиция в Плутонию, и нельзя ли принять в ней участие.

Идея с экспедицией на Север была настолько удачной, что автор, как калькой, воспользовался ею еще раз, теперь уже в "Земле Санникова", так что в этом отношении лучший роман Обручева несёт на себе отпечаток вторичности.

А в "Плутонии" всё строго соответствует канонам геологии и криптозоологии, по крайней мере, принятым в первой половине прошлого века, но нам - читателям-профанам - важнее, все же, приключенческая линия, к которой у большинства из нас, за исключением самого Обручева, не было претензий ни к Жюлю Верну, ни Конану Дойлю.

Вот только с астрономией вышла накладочка, автор назвал светящееся ядро Плутоном, дав ему имя римского бога подземного мира, в этом прослеживается логика. Он же не мог знать, что через 15 лет американцы дадут это же имя тёмной карликовой планете.

Мне же, как юному читателю, на момент знакомства с романом мне было 15 лет, больше всего запомнился пресловутый юрский период, все же, он, наверное, самый плодотворный в плане развертывания авторской фантазии, и особенно стычки с гигантскими муравьями той эпохи. Ну, и, конечно же, контакты с первобытными людьми, это всегда интересно. Но сегодня перечитывать книгу не рискнул бы, боюсь, без фактора новизны она будет скучновата.