4 Скромное обаяние

Когда Насардин познакомился с Пакитой, у нее было два таланта: она замечательно умела заниматься любовью и замечательно готовила бретонские блинчики. А поскольку исключительное право на первый из этих талантов отныне принадлежало ее спутнику жизни, для коммерческой эксплуатации оставался второй.

Свойство французской литературы вообще, современной французской литературы в частности - умение не только впрячь в одну повозку вола утилитарности с трепетной ланью высоких чувств, но добиться, чтобы везли в нужном направлении. Ни в излишней меркантильности молодых супругов из эпиграфа не упрекнешь - жить на что-то надо же; ни в чрезмерном романтизме и сластолюбии - если не любить, зачем вообще жить? Но Насардин и Пакита не герои этой истории, они лишь второстепенные персонажи. Да, обаятельные и милые, но не главные.

Здешний парсонаж принсипаль как раз не думает слишком много ни о материальной стороне (все равно тридцати шести не пережить), ни о любовной. То есть, о ней подумал хорошо, и решил стать тем, на ком оборвется родовое проклятие рода Негруполисов, мужчины которого умирают аккурат в одиннадцать утра тридцать шестого дня рождения. Хватит! Каких только глупых, нелепых, достойных премии Дарвина смертей не принимали мужчины рода, имена которых непременно начинаются с Мор-. Морти разомкнет круг сиротства, станет последним.

Нет, уж он-то возьмет от своей короткой жизни все. Не в смысле белужьей икры ведрами и загорелых красоток на борту океанской яхты. Было бы тоже неплохо, да где ж на всех напастись? Но есть рискованные виды спорта и разного рода бессмысленные проделки дурного удальства, необъяснимо привлекательные для женщин и дающие мужчинам понять, что если ты и не альфа особь, то уж точно и не сигма. А чего бояться, раньше тридцати шести все равно не умрешь (кому суждено быть повешенным, тот не утонет).

Карьера еще. К чему, зачем? Необходимость подстраиваться под сотни требований корпоративного этикета и регламента объяснима, когда планируешь двигаться вперед и выше по служебной лестнице лет до шестидесяти, а если и до сорока не дожить, какой смысл? В точности, как нет смысла копить мирские богатства - внутрь деревянного ящика или пластиковой урны "под мрамор" не заберешь с собой - не во времена фараонов живем. Разве что забери из-под подушки сбереженья, там немного,но на похороны хватит.

И вот, накануне роковой даты, он увольняется с работы, расторгает договор аренды, облачается в костюм (носков,только, подходящих не нашлось, надел с медвежатами). Ложится умирать. И что? Уж полночь близится, а Германа все нет? Почему семейное проклятие дало осечку, разбираться будем потом, сейчас счастье: ЖИВ! А потом такое: вот засада. Ни работы, ни жилья, ни перспектив. И единственную женщину, способную составить счастье ты, дурачина, сам упустил.

Но нет ничего непоправимого, когда мы живы. Окончательна одна только смерть, а она дала отсрочку. Хорошая книга. Забавная, легкая, духоподъемная и совсем небольшая -на один укус.

Источник