5 Обычным оружием убивают только однажды, а словом убивают снова и снова.

Быть хронически честным – все равно что участвовать в велосипедной гонке в кальсонах из наждачной бумаги.

В Анке никто не может жить спокойно: то женщина родит кобру, то пес заговорит, то оборотни в страже объявятся, то власть бушует и убивает своих подчиненных.
Что делать? Писать об этом, вот что!

Производство, начавшееся, со слухов и простой алчности людей. Вражда, начало которой положило несогласие. Отношения, которые были пропитаны корнями разрухи с самого рождения. Непонимание, которое продолжаются веками. Правда, которая обуваясь, заранее проигрывает лжи. Ведь пока правда надевает башмаки, ложь успевает весь мир обежать.

Все это одна книга, все это одна история. Вот только в первую очередь история чего: правды, начала новостей или попытка понимания себя, своей семьи или же других, живущих с тобой индивидуумов – решать исключительно вам, дорогой читатель.

Как же давно я не отдыхала за чтением книги. Как давно не смеялась от души и при этом также, от души, переживала за всех героев. Иногда умудрялась испугаться. Хотя не мудрено это, когда читаешь книгу около двух часов ночи и тут выясняется, что на некоторых картинках видны не только живые люди, но и странные тени.

Что же такого привлекательного в этой книге?
Сюжетная линия начинающаяся с простых мелочей в виде знакомства с Вильямом де Словвом, который зарабатывает себе на жизнь маленькими письмами, заканчивается целым расследованием и решением семейных конфликтов.

Несколько направлений сюжета: создание газеты и первые проблемы, конкуренция, взаимодействие разношерстных рабочих, сарказм и шутки, жизнь двоих бандитов, общество по заговору против Витинари и самое мое любимое – расследование.

Персонажи за которыми интересно наблюдать: неопределившийся Вильям де Словв и настойчивая Сахарисса Резник (в финале они меня совсем удивили, вот же люди своей профессии), Отто Шрик (стал любимым персонажем на ровне с Матушкой Ветровоск благодаря стремлению и упорству в своей работе, даже не смотря на то, что это может его в прямом смысле убить; благодаря выдержке, ведь Оттто носит черную ленточку – знак движения Убервальдских трезвенников; благодаря простоте общения, пониманию мира, бесстрашию и преданности), целый отряд гномов, во главе с Гуниллом и его интересными разговорами.

И моменты, где мне было неуютно и немного страшно. Связанны они с темным светом или же изначальным светом. Вечно этот «темный свет» выпадал на ночное время чтения и было реально жутко. Отто объясняет:

«Ты слыхайт теории, согласно который такой время как настоящее не сушествовайт вовсе? Потому что если настоящее признавайт делимое, оно не может быть настоящее, а если оно ист неделимое, тогда оно не может имейт начало, которое соединяют его с прошлое, и конец, который соединяйт его с будущее? Философ Хайдехоллен говорийт, что вселенная ист холодный суп времени, в котором перемешивайтся все-все времена, а то, что мы называйт течение времени, ист не более чем квантовые колебания пространственно-временной полотно.
— У вас в Убервальде очень долгие зимние вечера, да?
— И темный свет засчитываться как доказательство всего этого, — продолжал Отто, не обращая на нее внимания. — Это ист свет без времени. Он освещайт то, что не обязательно ходийт сейчас.
Он замолчал, словно ждал чего-то.
— Ты хочешь сказать, темный свет снимает картинки прошлого? — уточнила Сахарисса.
— Или будущего. Или чевовато там еще. Йа, ведь в реальности нет никакая разница.»

По итогу только и остается сказать, что данную книгу я советую читать даже при первом знакомстве с автором. Эта удивительная история про создание новостей, пока в виде газеты, но кто знает, что придет в голову жителям через пару лет или вечность.

Как говорится, в мире есть два типа людей. Одни, увидев заполненный наполовину стакан, говорят: он наполовину полон. Другие говорят: он наполовину пуст. Но на самом деле, мир принадлежит тем, кто, взглянув на стакан, заявляет: – А что это тут? Извините? Извините? Это мой стакан? Я так не думаю. Мой стакан был полон до краев! И он был гораздо больше!