4.5 Жива. Жива, но всё равно что мертва (с)

В аннотации упоминается противостояние маньяка и жертвы, роман отнесли к триллерам, вероятно поэтому, взявшись за книгу, я ничего не ожидала.
«Легкое чтиво, развлекалово, игра в кошки-мышки», — так я говорила себе. Рецензию пишу спустя сутки, — специально решила «переждать» ночь, чтобы этот водоворот чувств и эмоций во мне поугас.
Книга — ШОК! Я не представляла, какой отклик вызовет у меня вторая часть романа, а точнее — дневник жертвы. Чтобы вы понимали, в самом начале я даже сочувствовала Клеггу и всячески негодовала от выходок Миранды, — мол, какая негодная девка, ну что, она не видит, что он её любит?, ну, да, любовь больная, но, что, ты не можешь человеку подыграть?, мерзавка ты этакая! А потом случилось прозрение. Меня резко взяли и швырнули в ледяную ванну и я будто протрезвела.

Что мы имеем: Миранда —1 штука, жертва
Фредерик Клегг — 1 штука, жертва любви (эаэаххаах повелись? Неееет) самый настоящий маньяк психопат, подвид — спокойный (пока).

Миранда — девушка умная, талантливая, ей необходимо учиться, расти, развиваться, идти в ногу с прогрессом/временем, но рядом есть жутко устаревший Калибан, который держит её в заточении. Она хочет свободы (во всех смыслах).

Фредерик Клегг — молодой человек, который застыл вне времени. Социопат. Он не способен к коммуникациям, он боится людей и не понимает, как с ними можно общаться. Кажется, что весь мир для него представляет огромную опасность. Единственный проблеск света — это Миранда, его отдушина, не девушка, а мечта. И вместо того чтобы вдохновиться любовью и наконец стать частью этого стремительно меняющегося мира, завоевать принцессу (ой простите, это не из этой оперы) и доказать на деле, что он — тот человек, которым он себя считает (у себя в голове), он… просто берёт и запихивает даму своего сердца в тот же вакуум, в котором существует, и делает её рабыней своей одержимости.

Этот роман заставил меня ещё раз убедиться, что заточение — это не всегда про подвал/кляп/веревки, точнее, да, про рамки, но они не всегда реально осязаемы. Эти ограничения могут быть невидимы всем. Ну, кроме жертв таких вот, застрявших в прошлом, Калибанов. И помните, рядом с каждой/-ым из вас может находиться такое чудовище. И не обязательно быть маньяком, похитившим вас, чтобы быть Калибаном. Достаточно всего лишь лишить человека свободы. Свободы слова, свободы выбора и действий.