4 Кладбище как метафора жизни

На "Историю с кладбищем" я смотрела, как на дверцу в малознакомый геймоновский мир. Небольшая по объёму повесть заинтересовала обложкой с башенками, уж очень южная готика мила жителю средней полосы, и, конечно, иллюстрациями Криса Риддела. Кладбище можно назвать миром ожидания, и хоть у каждого выжидательный период свой, Никто Оуэн здесь появился неожиданно. И остался. Живым. Среди надгробий и призраков он проведёт все детство и отрочество, а читатель узнает новую вариацию истории о Маугли.

Кладбище в книге становится метафорой жизни и взросления. Никт поймет, что не все приходят сюда вовремя, а кто-то и вовсе обречён существовать на "неосвещенной" части. Что есть преступники и убийцы, а есть те, кого в былые времена вешали за украденный шилинг. И все теперь здесь. По каждому можно писать историю сквозь века. Сейчас же мальчик усвоил, чем опасны незрелые яблоки, научился блекнуть и скользить по законам здешних мест и познакомился с земной девочкой Скарлетт.

Большая часть повествования построена по описательному принципу, что явно понравится целевой аудитории. Тонко выстроенный мир, не перегруженный на манер викторианцев деталями, где достаточно потянуть за ниточку, описывая затерянное в траве надгробие, часовенный шпиль в перламутровом небе или запах колокольчиков, как память достраивает недостающие фрагменты на собственный лад (включая запах колокольчиков). Готический антураж обладают оксюморонной притягательностью ("Линкольн в Бордо", "Полночь в саду добра и зла"). В кладбищенской ночи с ее "мягкими, как мех", зарослями обитают существа "с лицами цвета слоновой кости", а небо подчас приобретает "оттенок дурной крови". Такой мертвецкий край на книжных страницах становится тактильно приятным, обволакивающим. Он существует по привычным законам морали и сострадания, здесь добро побеждает зло, а главный герой вступает на некий путь. Пройдя его, он вернется сюда же, но путь на этом не закончится. Он будет продолжен в другой ипостаси, в другом предметном измерении. Для читателей 7+ это занятно.

Но взрослым тетям хочется больше романности с ее житейской неоднозначностью. Мешает и незнание Киплинга, упырей, мверзей - человеку западной культуры книга покажется куда более емкой. Однако никто не лишает нас возможности с детским запалом лицезреть сокровища, оборонять миры и искать справедливости. "История с кладбищем" Нила Геймона гостеприимно распахивает ту самую заветную дверцу даже таким дремучим переросткам, как я.

Хейгейское кладбище в Лондоне, прототип геймоновского в книге, и тот самый пёс, что не дождался хозяина