3

Все было замечательно в славном городе Казани, пока самым мрачным представителям татарского фольклора, не ассимилированным, не унифицированным и даже не русифицированным, таким уникальным, но так неблагодарно забытым, не надоело пылиться на полках истории и не захотелось тряхнуть стариной. Четырнадцатилетний Наиль Измайлов (подаривший своему автору псевдоним) и его восьмилетняя сестренка Диля не узнают родителей, вернувшихся из деревни с похорон родственника. И вроде бы все так же смеются и так же треплют по голове, но отчего-то мама по ночам часами без единого движения хищно нависает над кроватью дочери, а отец, напротив, слепо бродит в дождевике по комнате, словно заведенная игрушка со сломанным механизмом. С каждым днем их поведение пугает Наиля все больше и больше, пока он не решает бежать на деревню к деду, прихватив с собой сестренку. Но, как говорится, ночь темна и полна ужасов, а электрички полны гопников и маньяков с тесаками, и даже старушки в татарской глубинке имеют обычай закидывать груди за спину и притворяться стогами сена.

Довольно неоднородный по качеству подростковый ужастик с ярко выраженным национальным колоритом, былинно-фэнтезийными элементами и, как тут уже метко заметили, прекрасно раскрытой темой родного языка, самоидентификации и возвращения к истокам этнического богатства, забытого и давно разменянного на безликую резервную валюту по не самому выгодному курсу. Самая большая, имхо, жанровая проблема книги в том, что хоть и пугают, да вот что-то не страшно (правда мнения тут расходятся). И дело здесь не столько в детском возрастном рейтинге, который блюдется слишком уж строго, сколько в чувстве меры, которое автору периодически отказывает. Вроде бы уже в самом начале странное поведение родителей нагоняет жути, но описывается оно слишком уж долго и однообразно, если не сказать занудно, из-за чего весь потусторонний ужас быстро заглушается скрипом несмазанных шестеренок степфордских механизмов. Или взять ту же сцену в электричке, центральный экшн-эпизод книги. Где страх, напряженность, накал? Были, да ушли в двери длиннющих и подробнейших описаний поз и телодвижений всех действующих лиц во всех деталях, словно в какой-то хоррор-камасутре, изредка разбавляемой такой важной информацией, как «изнанка лавки была из грязного рыжеватого крагиса». Рядом безбилетный покойник кушает чью-то подмышку, а он нам про изнанку лавки… Причем написано все это рваными шматками фраз, которые, может, и имитируют мысли подростка, но читаются исключительно с боем.

Дальше – больше. Идеальным эпиграфом ко второй половине книги была бы строчка известной песни: «And you've just had some kind of mushroom». Действие «Убыра» начинает проваливаться в псилоцибиновое болото каких-то туманных образов, видений и прочего галлюцинаторного потока сознания, в котором бесполезно искать какой-то смысл, но читать нужно внимательно, потому что скупые строчки с объяснением происходящего хитро запрятаны в толще текста. Ох, не стоило Наилю пить бабкин шнапс, он наверняка был по рецепту Геннадия Малахова... К счастью, выходя на финишную прямую, исповедь курильщика опиума заканчивается, и финал у книги получился вполне вменяемым и даже немножко детективным (это я про ласточку, ага). И вместе с тем, первый жанровый блин вполне себе похож на блин, было бы любопытно попробовать второй.