5 Замечательный день сегодня. То ли чай пойти выпить, то ли повеситься.

Нет ничего скучнее и непоэтичнее, так сказать, как прозаическая борьба за существование, отнимающая радость жизни и вгоняющая в апатию.

Чехов всегда казался своим современникам человеком, который максимально заземлён, живёт насущными проблемы и редко отвлекается на что-то отвлечённо-возвышенное. Во многом это убеждение исходило из скрытности самого Антона Павловича, который позволял другим разглядеть только часть, а по-настоящему своё «я» показывал редко и единицам. Остальные же делали выводы о его личности, основываясь на его же произведениях за неимением ничего другого, – распространённая ошибка.

Чехов как литератор среди всех прочих примечателен огромным количеством оставшихся записок, писем и зарисовок. Их-то и положили в основу «без глянца», чтобы составить общую канву повествования, историю его развития как личности и писателя. Получился весь объёмный том из впечатлений и воспоминаний, начиная от внешнего вида и заканчивая хронологией болезни, которая отняла у России ещё одного талантливого писателя. Здесь, фактически, нашлось место всему: и быту, и литературе, как неразделимым частям того мира, в котором жил Чехов до самого последнего дня.

«Чехов без глянца», конечно же, не даёт всеведения. Можно сколько угодно акцентироваться на хороших сторонах характера А.П., но периодически от разных людей прорывается то, что он был сложным: излишне резким, где-то грубым, где-то равнодушным.

И это нормально.

Его творчество было не плодом гения, пусть и даже отчасти. То, что мы имеем сейчас, результат его каждодневного кропотливого труда. Выкраивая по крупицам свободное время между семейно-рабочими делами, продолжая писать, даже когда опускались руки и окружающие не понимали его – Чехов не был эксцентриком в обывательском смысле слова, а скорее обычным человеком, как все мы.

Плачу лишнее, делаю ненужное, говорю не то, что нужно, и жду всякий раз того, что не случится.

Потому-то, наверное, его произведения в простоте своей до сих пор остаются близки обычным людям и до сих пор трогают за душу, хотя прошло уже немало лет, больше века с момента смерти писателя.

P.S. Холера 1892 года имела явное сходство с коронавирусной ситуацией сегодня.

Во Владивостоке, Японии, Шанхае, Чифу, Суэце и, кажется, даже на Луне — всюду холера, везде карантины и страх.