2 "Вы пытаетесь обезоружить меня доводами разума и убедить в том, в чем сам я убеждаться не желаю".

Странная книга, очень странная.

В ее основе лежит сюжет «Разум и чувство» Джейн Остин о том, как две сестры реализовывали разные стратегии в поисках личного счастья. Элинор при подборе партнера полагалась на рассудительность и рациональность; пылкая Марианна верила, что любить можно раз в жизни исключительного мужчину, и разум в любовные дела вмешиваться уж точно не должен, полагала она в отличие от Элинор. Этот сюжет Уинтерс заимствовал чуть более, чем полностью, поместив его в декорации некого постапокалипсиса с морскими чудовищами. Я бы не хотела вдаваться в подробности оригинальной истории, про любовную составляющую почитайте рецензии на книгу Остин, а я сосредоточусь на чудовищах.

Действие по-прежнему происходит в викторианской Англии (хотя наличие Виктории не подтверждено) в некоторых выдуманных локациях после Большой Перемены. Большая Перемена - некий день икс, после которого всю водную поверхность заполонили гигантские кровожадные существа: осьминоги с щупальцами, кракены, чудовищного размера тунцы, и, я надеюсь, гигантские креветки.

Эта ситуация с морскими гадами продолжается уже некоторое время. Так, полковнику Брэндону 35 лет, он родился с мутацией, обусловленной экологической обстановкой (как дети сталкеров в "Пикнике на обочине"). Его аномалия воспринимается людьми как нечто отвратительное, но не то что бы что-то удивительное или крайне редкое, хотя она изрядно и смущает его. Да, он старый холостяк, но в основном потому, что некрасивый и характером мрачноватый, какие-то иные проблемы не указываются. Что, однако, не помешало ему построить некоторую карьеру в военном деле (полковником вот стал), вступить в права наследования землей и имуществом (он не бедствует). Миссис Дженингс без малейшего смущения сватает его с молодой здоровой девушкой 16-ти лет, и никого это не беспокоит. Саму эту молодую здоровую девушку больше занимало то, что полковник слишком стар для романтики, ибо «любить дано лишь раз в жизни». Есть теории, почему полковник родился таким, но никто не озадачен вопросами, чем это еще может быть чревато (что с потомством и генетическим наследством, сопутствующие заболевания, индивидуальная непереносимость чего-либо, помните, человек-амфибия мог находиться на суше, но весьма непродолжительное время), по сути просто есть эти щупальца у человека, ну и есть.

Насчет истока всех этих чудесных рыбных аномалий в книге есть несколько теорий. Отец девушек, Генри Дэшвуд, полагал, что

где-то в отдаленном уголке земного шара таится вполне познаваемый тлетворный источник, наполнивший отравой все моря, все озера и реки, все колодцы на свете. Именно этот источник (гласила теория Генри Дэшвуда) стал причиной Большой Перемены; именно он настроил тварей морских против обитателей суши; именно он из кротчайшего дельфина и мельчайшего, пугливейшего карпозубика сделал злобных, кровожадных хищников, переполненных ненавистью к нашему двуногому племени; именно он породил целые орды оборотней и прочих враждебных человеку обитателей бездны — сирен, морских ведьм и русалок; именно он превратил океаны в огромные, просоленные котлы, бурлящие смертью.

Ученый Эдвард Феррарс считал иначе. Упоминается, что он много работал и что-то изучал (изучал что?) и в итоге смог родить из себя только то, что якобы Бог разгневался на Англию за то, что Генрих VIII отвернулся от Церкви. Все это внушает мне большие опасения относительно его компетенции, если только он не философ или теолог. Ведь в любом другом случае его наука довольно сомнительна (опять-таки что он там изучал, не уточняется никак). Теория его прекрасна как метафора или философская идея, но не более.

Сэр Джон Мидлтон придерживался чуть более рациональной точки зрения, что текущая ситуация — результат проклятия, которое наложила на Англию одна из примитивных рас, населяющих какую-нибудь из ее колоний. Теория тоже не бог весть какая научная, но она предполагает хотя бы способ решения. Сэр Джон потратил десятки лет на поиски того самого племени, чтобы как-то порешать эту проблему.

Пожалуй, я остановлюсь на первой теории Генри Дэшвуда, как наиболее адекватной, поскольку чем бы ни была вызвана эта экологическая аномалия, было бы логично поискать ее физические истоки или места наиболее тесного скопления этих существ. Может, он в итоге оказался бы неправ, но он получил бы хоть какие-нибудь данные, подтверждающие или опровергающие его теорию, все быть может. Наука так и работает: ты что-то долго изучаешь, твои гипотезы не оправдывают себя в итоге, но ты открываешь дорогу кому-то другому.

Ладно, что дальше?

Текст Уинтерса выстроена таким образом, что оригинальные события по Остин периодические каждые 50 страниц как по расписанию нарушаются нападением какого-то морского монстра, с которым герои вынуждены бороться. Как только монстр повержен, оригинальные события продолжаются, как ни в чем не бывало. Или оригинальные события идут параллельно морским боям.

Когда я решила, что не буду вдаваться в сюжет, который ранее читала у Остин, я много думала о том, что подобная аномалия должна была бы изменить общество до неузнаваемости. Я могла бы сказать, что Большая Перемена все-таки случилась давно, ведь в обратном случае мы бы наблюдали значительную трансформацию (даже пертурбацию общества, сказала бы я), некую тревожную обстановку, в которой человек осознает, что мир меняется, и его знания каждый день устаревают. Герои должны бы были испытывать неуверенность и беспокойство, ведь все, чему их когда-то учили, больше не работает, правила и законы не отвечают духу времени, но общество в книге довольно стабильно и предсказуемо.

Все эти мысли я бы несомненно развивала тут, не будь эта книга так дерьмово проработана. Вот да, такое простое объяснение у меня. Уинтерс ничем не запаривался, не прорабатывал свой мир, он просто взял готовый сюжет у Остин и пририсовал к нему кракенов. Смотришь ты, бывает, плохое кинцо, а там и костюмы к эпохе не подходят, актеры играют из рук вон плохо, а королева драконов сидит с пластиковым стаканчиком, а ты сидишь и дальше смотришь.

Все это так бестолково, что аж гадостно. Большую часть времени бошки героев заняты не пойми чем. Они живут в экстремальных условиях, но при этом их заботят больше викторианские нормы морали, чем собственная жизнь. Их стремление соблюдать приличия и манеры совершенно нелепы и неуместны в большинстве ситуаций. Я бы сказала, что в нормальном мире с морскими гадами такие особи давно бы вымерли и уступили место более адаптивным видам или адекватным представителям вида.

Кое-что, впрочем, автор изменил в оригинальном тексте, но только кое-что. Например, так описана Элинор:

У нее были доброе сердце, широкая спина и крепкие икры, а резные поделки из плавуна удавались ей просто превосходно и неизменно приводили всех в восхищение. Элинор была прилежна и с ранних лет поняла, что выживание во многом зависит от ума; ночи напролет она просиживала над толстыми книгами, пока не выучила назубок всех рыб и морских млекопитающих, развиваемую ими максимальную скорость, а также уязвимые места и не научилась опознавать их по шипам, клыкам и иглам.

Так преобразилась Марианна:

Плавала она ничуть не хуже, а что до объема легких, то он у нее был поистине выдающимся. Марианна отличалась умом и проницательностью, но также и неуемной энергией во всем, за что ни бралась.

Помимо приданного девушкам на выданье неплохо было бы также им иметь движимое имущество где-нибудь в глубине острова подальше от морской полосы. А так да, деньги по-прежнему важны, куда более важны, чем навыки выживания и способности себя защитить.

Был такой эпизод, когда на миссис Дэшвуд напал огромный тунец (вкусный, наверное), она тонула под тяжестью юбок и ее душил корсет. Она

... умудрилась вытащить из корсета длинную острую швейную иглу, которую воткнула туда утром, подшивая вечернее платье Марианны.

Все это крайне странно и никак не вяжется. Чтобы вы понимали, она не изнеженная барыня, это дамочка уже убила не одно чудище на своем пути. Она как стереотипная телочка из старых видеоигр, дерется как богиня, но чего ради она нарядилась в кожаные трусы и железный бюстгальтер, это тупо неудобно и непрактично. Но у таких женщин иглы в корсете не для шитья платьев, а для защиты, ибо они мудры и всегда готовы отразить атаку. Особенно, блин, находясь в лодке во вселенной, кишащей морскими монстрами! В нормальном мире, разумеется, а не вот в этом вот.

Раз уж мы заговорили о манерах и приличиях, то здесь, как говорится, каждый (и я в том числе) обращает внимание на то, что важно ему самому, это раз. И в "Разуме и чувствах и морских гадах" наблюдала я чудовищные поступки. Ну ок, мне что-то не понравилось, бывает. Но порой герой и сами не следуют своим нравственным и моральным ориентирам, это два.

В начале книги наши сестрички обсасывают бедного Эдварда со всех сторон. От Марианны ему достается более всех: мол, и читает мужик невыразительно, и фигуры плавунов (рыбы такие) ценит как поклонник, а не как истинный ценитель (что ты несешь, женщина). Светскими манерами она тоже не блещет:

Три раза яростно харкнув, Марианна — тьфу! — наконец-то выплюнула кость. Та отскочила от противоположной стены и покатилась по полу.

Потом они познакомились с классным мужиком, мистером Уиллоуби, который был замечательно хорош в своем обтягивающем водолазном костюме и повсюду ходил со своим орангутангом. Орангутанг периодически срал на пол в гостях и сношал стул (я сейчас не приукрашаю). Наши леди из Школы Лэди продолжали свои изысканные беседы, ведь говно на полу не смутит истинную великосветскую даму. С этим мужиком они также познакомились при весьма интересных обстоятельствах. Марианну утащил под воду гигантский осьминог, она выронила оружие и не могла защищаться. Уиллоуби убил осьминога гарпуном. Марианна с трудом выбралась на берег, отплевываясь от слизи и ошметков осьминога. Дальше происходят две вещи:

- "он предложил ей свои услуги и, увидев, что скромность мешает ей просить жизненно необходимой помощи, без промедления поднял ее на руки и понес вниз, к подножию холма. Там, пройдя через сад, он внес ее прямо в дом и усадил в кресло в гостиной". (Скромность помешала ей просить помощи, Карл. Лучше умереть, чем нарушить приличия. Останавливайте, я выхожу.)

- "Элинор и миссис Дэшвуд поднялись со своих мест, не сводя глаз с загадочного джентльмена в очевидном изумлении, а в случае миссис Дэшвуд — еще и в тревоге за ковер, на который с его костюма капала грязная вода". (Иногда такое происходит. Некоторые люди вспоминают, что будучи в экстремальной и опасной для жизни ситуации думали о каких-то незначительных вещах, вроде, блин, я помираю, а у меня постельное белье не стирано.)
Была у них еще приятельница леди Мидлтон, которая

любила удивить английских гостей традиционным гостеприимством своей родины, к примеру, приправив суп обезьяньей мочой и сообщив об этом уже после того, как супница опустеет.

С леди Мидлтон все вообще непросто. Она была дочерью вождя одного из племен одной из английских колоний. Сэр Джон увез ее, ее мать и других женщин в мешках из-под картошки, перебив их мужчин. А сейчас леди Мидлтон

чрезвычайно встревожилась, услышав, что ей предстоит принимать в своем доме двух девиц, которых она никогда прежде не встречала и не имела никаких свидетельств безупречности их манер — да что там! — даже приличному их происхождению.

Напоминаю, леди - дикарка, которую в Англию привезли в мешке из-под картошки. Разумеется, она не лишена достоинств, но она будто не определилась, кто она, шаболда английская или гордая принцесса маленького племени, претерпевшая унижение со стороны белого быдла. И, забегая вперед, спойлерну: нет, она не шаболда. К ее мотивации у меня, в принципе, вопросов нет, она - самая нормальная женщина в этом гадюшнике, но ее мать (которую прозвали миссис Дженкинс) - совершенно неадекватная бабенка, то ли стереотипная дама среднего британского класса, то ли ваша поехавшая соседка.

Следующий эпизод просто отвратителен. Глава 35. Эдвард, Элинор, Люси впервые встречаются все втроем на станции Бета. Кто помнит оригинальное произведение, тот знает, что эти трое состоят в любовном треугольнике. Напряжение сквозит в воздухе. Тем временем на подводной станции смотритель снаружи менял водяные фильтры, отсоединился от кислородного шланга, начал тонуть и стучать в окно комнаты, где находились герои. Но ведь это нарушает этикет, нельзя стучать в окно приличным господам! К счастью, наши герои хорошо воспитаны и понимают, что если человек и нарушает этикет, то еще более неприличным будет ему на эту оплошность указать. Поэтому, как благовоспитанные люди, они продолжают беседовать. Тем временем бедному мужику снаружи сначала откусили ноги. Потом сожрали его полностью. Но наши молодцы остались невозмутимы. У меня нет слов, это просто какие-то животные.

Завершив таким образом свою речь, она вновь повернулась к стеклу купола. — Боже мой! Тут нужна уборка!

Не обращайте внимания, это чувствительная Марианна пришла поздороваться. И так происходит довольно часто. Герои ведут свои беседы (обсуждают помолвку, делятся сердечными тайнами, перетирают кому-то косточки), в это время за их спинами происходит какой-то адский финале-вагинале, но всем насрать.

Однажды окно каюты начала методично выносить стая рыб-мечей, и я искренне пожелала сестричкам Дэшвуд всего плохого, но это было всего лишь однажды. Вообще-то я лояльно отношусь к этим животным, книга написана не так хорошо, чтобы я прониклась искренней ненавистью.

Мне вот понравились всякие "рыбные" эпитеты от автора. Они такие очаровательные и напиханы повсюду и к месту, и не к месту :

· Временами его охватывало такое настроение, как будто он маялся хроническим несварением от протухшей ухи
· Я уверена, что мы бы ее не утомили. Конечно, мы будем вести себя тише, чем ведро мидий!
· Ради всего святого, сестрица, — ворчала она, — ты приклеилась к нему, как ракушка.

«Разум и чувства и гады морские» — это многоплановая драма о любви, родственной нежности и гигантских осьминогах. Мы надеемся, что приведенные ниже вопросы поспособствуют наилучшему проникновению в мир этого безупречного образца классической литературы о морских чудовищах,

- заявляет Уинтерс в послесловии. Чтобы доказать это, он предлагает нам список идиотских вопросов к обсуждению. Большинство из них совершенно тупорылые, но некоторые мне понравились:

5. Что вам бы меньше понравилось: если бы вас сожрала акула или если бы вас растворила своими желудочными соками гигантская сухопутная сифонофора?
8. Влюблялись ли вы когда-нибудь, только чтобы обнаружить, что объект вашей любви — морская ведьма? - Пожалуй, самый глубокий и многоплановый вопрос.

Но я отвечу на парочку других, совершенно бессмысленных:
1. Марианна с детства увлекается джентльменами удачи, но ее самая близкая встреча с настоящими пиратами оборачивается разочарованием. Как персонажи, придерживающиеся пиратских взглядов, и пиратская тема в произведении (в особенности встреча Дэшвудов со Страшной Бородой) иллюстрируют разрыв между воображением и реальностью? - Свою первую и последнюю встречу с пиратами Марианна проспала в каюте. В последующем она никак данные события не прокомментировала. Автор, видимо, забыл развить эту сюжетную линию. О чем мы вообще тогда говорим?
9. Жизнь на Подводной Станции Бета отмечена легкомыслием и страстью к развлечениям, невозможным за пределами купола, поскольку наверху люди вынуждены бороться с постоянными нападениями морских тварей. Считаете ли вы, что рыбная армия, разрушившая Станцию, хотела дать ее жителям понять, что рыбы не одобряют подобный образ жизни? - Сестры провели на станции пару месяцев, за это время их жизням три раза угрожала смертельная опасность. По уровню безопасности это место сопоставимо с Хогвартсом или подножьем действующего вулкана. А оказывается, Станция Бета все это время была местом легкомыслия и беспечности. Спасибо, что сообщили.

Автор хорош, позаимствовал идеи у Джейн Остин, «Гордость и предубеждение и зомби» , Лавкрафта и справочника обитателей морских глубин. Помню, когда мы были щеглами, мы брали школьные учебники и подрисовывали человечкам на картинках усы, писюны и сигареты, и облачка со словами "хочу бухать водку". У этой книги такая же художественная ценность, как и у этих картинок. Мне нравилось читать эту книгу, но вот я решаю оторвать работу Уинтерса от любовного сюжета Джейн Остин, и понимаю, что только шелуха и осталась мне. Я иногда в процессе написания рецензии добавляю книге еще одну звездочку, но вот настал тот день, когда я ее впервые забираю.